|
Во время долгих переговоров Чжоу Эньлай демонстрировал как ему нравится напиток хозяев — водка. Он вообще не спорил он признал, что Китай действительно совершил немало ошибок что следует многому поучиться у более опытных советских друзей. «Товарищ Сталин,— сказал он,— мы стали первой крупной азиатской страной, которая присоединилась к социалистическому лагерю под вашим руководством». Чжоу Эньлай приехал, подготовив множество аккуратно вычерченных диаграмм и таблиц, зная, что русским нравятся такие вещи. Сталин потеплел, расположился к нему. Переговоры продолжались, и через несколько дней после приезда руководителя Государственного административного совета КНР две партии подписали договор о взаимопомощи — договор неизмеримо более выгодный для китайской, нежели для советской стороны. В 1959 году Китай снова оказался в трудной ситуации. Большой скачок, задуманный Мао как попытка молниеносной технической революции в Китае, с треском провалился. В народе росло возмущение: люди голодали, а бюрократы в Пекине роскошествовали. Многие официальные лица Пекина, в их числе и Чжоу Эньлай, вернулись в свои родные места, пытаясь навести порядок. Большинству удалось это сделать путем подкупа — точнее, обещаниями всякого рода благ,— но Чжоу действовал иначе: он отправился на кладбище, где покоились его предки, и попросил, сняв надгробия, закопать гробы поглубже. Теперь эту землю можно было обрабатывать и использовать для выращивания хлеба и другой пищи. С точки зрения конфуцианства (а Чжоу Эньлай был примерным последователем Конфуция) это было кощунством, но всем была понятна идея: Чжоу Эньлай хотел пострадать лично. Каждому было чем пожертвовать, даже вождю. Его жест имел громадное символическое значение. Когда Чжоу Эньлай умер в 1976 году, члены китайского правительства были поражены неожиданным проявлением неофициальной, стихийной народной скорби. Они не могли понять, как человек, по роду своей деятельности остававшийся в тени мог снискать такое восторженное отношение народных масс, такую преданность. Пленение Чан Кайши оказалось поворотным пунктом в ходе гражданской войны. Расправа над ним могла иметь катастрофические последствия: именно Чан объединял армию националистов, без него она могла развалиться на отдельные группировки окончательно открыв японцам доступ в страну. Невозможно быт и принудить Чана к подписанию соглашения: в этом случае он выглядел бы трусом в глазах своих соратников, не стал бы соблюдать условия соглашения и постарался бы при первом же случае отомстить за свое унижение. Чжоу Эньлай понимал, что казнью узника или принуждением можно только ожесточить неприятелей, что может привести к непредсказуемым и самым тяжелым последствиям. С другой стороны, такое оружие, как очарование, — это прекрасный инструмент управления, который позволяет вам одержать победу, не возбуждая при этом у противника желания отомстить. — 92 —
|