|
Конечно, это различие относительно. «Приспособление» и «самоутверждение» — разные стороны одного и того же процесса. Как бы ни была велика степень самореализации, человеку никогда не удается осуществить все свои потенции, и воспоминания о юности, когда все казалось возможным, всегда овеяны настроением элегической грусти. Тем не менее это различие существенно. За ним стоят не только индивидуально-психологические, но и социально-исторические проблемы. Богатство человеческой личности и степень дифферен-цированности ее самосознания зависят от характера ее жизнедеятельности и богатства ее общественных отношений. «Чем больше мы углубляемся в историю, — писал Маркс, — тем в большей степени индивидуум... выступает несамостоятельным, принадлежащим к более обширному целому»23. Пока индивид был со всех сторон охвачен патриархально-общинными связями, а его деятельность однозначно регулировалась обычаем, у него было мало поводов, да и возможностей задумываться о самом себе и своих отношениях с окружающими. Жизненный путь средневекового человека был в значительной степени расписан наперед, но это осознавалось не как зависимость, а как нормальное, естественное состояние. Общественные по своей сущности связи (например, вассальная зависимость) еще сохраняли личностную форму (присяга не безличному государству, а данному конкретному князю), а почти вся необходимая информация передавалась путем личного общения. Средневековый человек почти никогда не оставался один; не только крестьяне, но и феодалы проводили дни и ночи в кругу многочисленных чад и домочадцев; даже потребность в отдельной постели — продукт нового времени. Нераздельность «личной» жизни, труда и семьи оставляла мало места для чего-то закрытого, исключительно своего, интимного. Сложные формы саморефлексии возникали сравнительно редко и у большинства людей принимали религиозный характер, # 212 разрешаясь в виде исповеди или мистического общения с богом. Недаром древнейшее значение термина «отчуждение» — это отчуждение от бога. Два момента существенно изменили это положение в новое время: вытекающая из роста общественного разделения труда универсализация социальных связей и характерный для капитализма принцип формальной рациональности, делающий развитие материального производства самоцелью, а человека — средством. Маркс подробно исследовал оба эти процесса. Общественное разделение труда и товарное производство делают связи между людьми поистине всеобщими, универсальными. Поскольку человек уже не столь однозначно привязан к своей жизнедеятельности, «различные формы общественной связи выступают по отношению к отдельной личности просто как средство для ее частных целей, как внешняя необходимость». (Обратите внимание на формулировку: превращение общественных связей в средства для частных целей личности повышает степень ее свободы, давая ей определенную возможность выбора, и в то же время эти связи выступают по отношению к ней как внешняя, принудительная необходимость.) Вследствие этого «появляется различие между жизнью каждого индивида, поскольку она является личной, и его жизнью, шь скольку она подчинена той или другой отрасли труда и связанным с ней условиям»24. я — 160 —
|