|
Отсюда вытекают по крайней мере два важных вывода. Во-первых, саморефлексия — это не какой-то досадный «привесок», мешающий «непосредственному» человеческому общению, как утверждают антиинтеллектуалисты, а важнейший внутренний регулятор поведения, — к этому я еще вернусь позже. Во-вторых, само человеческое Я — не «непосредственно данное», не просто «сумма самоощущений», закрепленных памятью, а сложная дифференцированная структура, которая не может возникнуть из простого самонаблюдения, но представляет собой продукт взаимодействия личности с другими людьми в определенных социальных ролях. Уже в XIX в. было установлено, что личное самосознание, образ Я появляется у человека только в процессе и благодаря общению с другими людьми. Другой человек — как бы зеркало, глядя в которое я могу увидеть свои собственные черты; мнения других обо мне служат эталоном i моих самооценок и так далее. Теория «зеркального Я» ца- | жется очень наглядной и убедительной. Но два зеркала, стоящие друг против друга, не порождают ничего нового (вспомним образ «пустыни зеркал» у Кобо Абэ). Кроме того, если человек то и дело «смотрится» в разных других, у него не может быть устойчивого самосознания: "его Я будет меняться в зависимости от выбранного «зеркала». В рассказе Брэдбери «Марсианин» изображено существо, которое непосредственно реагирует на желания окружающих людей, последовательно становясь тем, чем они хотели бы его видеть. Но эти желания противоречивы. Пока «марсианин» имел дело только с одной супружеской че- 207 той, жаждущей воскрешения своего сына, все было благополучно. Но как только появляются другие люди, с другими желаниями, возникает конфликт страстей, приводящий таинственное существо к гибели. Если этого не происходит с человеком, то именно потому, что его Я — устойчивая внутренняя структура, относительно независимая отхитуативных влияний и мнений окружающих. Человек не может при всем желании полностью «слиться» с другим. Но он может, как выражаются психологи, принять на себя роль другого, то есть усвоить его жизненную перспективу. Своеобразной и, конечно, огрубленной моделью этого сложного процесса может служить актерское творчество. Чтобы хорошо сыграть роль, актер должен как можно глубже «вжиться», перевоплотиться в образ, раскрыть его изнутри, с точки зрения собственного Я персонажа. Только поставив себя на место изображаемого персонажа, актер может сыграть его так, чтобы все его сценические действия, какими бы странными и нелепыми не выглядели они со стороны, стали понятными, естественными и единствен- — 156 —
|