|
ряя: «Ты, конечно, спору нет; /Ты, царица, всех милее, / Всех румяней и белее». И царица хохотать, /И Плечами пожимать, /И подмигивать глазами, /И прищелкивать перстами, /И вертеться подбочась, /Гордо в зеркальце глядясь»./ Такое переживание оценки своего внешнего облика, совпадающей с самоотношением к нему, продолжается до тех пор, пока не обнаруживается, что есть некто другой, который «всех милее, всех румяней и белее». Данное открытие, несмотря на то, что внешний облик по-прежнему оценивается другими высоко («Ты прекрасна, спору нет»), изменяет поведение субъекта, направление его действий и высказываний. «Как царица отпрыгнет, /Да как ручку замахнет, /Да по зеркальцу как хлопнет, /Каблучком-то как притопнет!...«Ах ты, мерзкое стекло! /Это врешь ты мне на зло». И зеркало (другой, осмелившийся назвать иной внешний облик в качестве лучшего), и субъект этого внешнего облика (молодая царевна) подвергаются нападкам, оскорблениям, приводятся уничижающие объяснения некоторых преимуществ внешнего облика объекта зависти: «И не диво, что бела: / Мать беременна сидела, /Да на снег лишь и глядела!». Сомнения сменяются агрессивными утверждениями своего превосходства, неподкрепленными какими-либо аргументами: «Но скажи: как можно ей/ Быть во всем меня милей? /....Обойди все царство наше, /Хоть весь мир; мне ровной нет». Борьба за первенство, сопровождаемая «черной завистью», начинается с изменения отношения к тому — другому (бросила зеркальце под лавку), который должен был безоговорочно подтверждать самоотношение к внешнему облику, с поиска способа уничтожения объекта зависти («Весть Царевну в глушь лесную... /На съедение волкам») и исполнителя чужой воли («Позвала к себе Чернавку»). Выполнив череду действий, субъект зависти возвращается к волнующему его вопросу, а для ответа на него ему опять понадобился другой (зеркало). Фрустрация самоотношения, потреб ности в подтверждении влечет за собой новые, уничтожающие другого действия и поступки. Субъект зависти в конце концов уничтожает и того, кто не оправдал его ожиданий, и погибает сам («Злая мачеха, вскочив, /Об пол зеркальце разбив,..../Тут ее тоска взяла /И царевна умерла»). Таким образом, самоотношение к внешнему облику, включающее превосходные (самоуничижающие) оценки, обуславливает направление преобразовательной активности субъекта, а вместе с ним выбор стратегии взаимодействия, отношения к другому, выбор способа бытия. Внешний облик становится ценностью, занимающей одно из первых мест в иерархии ценностей. «Борьба» за внешний облик, за его соответствие определенным социокультурным идеалам определяет образ жизни, ведет к эскалации сравнений, сопоставлений, к расширению либо к сужению круга общения, к различным способам бытия человека. — 190 —
|