Одна из проблем, которая возникает в связи с установлением ограничений деструктивного поведения, достаточно хорошо показана на примере истории Джесси Тафт, речь идет о маленькой девочке, которая любила высовываться все дальше и дальше из окна, чтобы увидеть снаружи как можно больше. Д-р Тафт совершенно справедливо посчитала необязательным накладывать ограничение на подобное действие, которое никоим образом не затрагивает права других людей. Когда она дала понять, что вся ответственность остается на ребенке и что она может упасть, если захочет, девочка стала осторожней (Taft Jessie. “The Dynamics of Therapy”, p. 60. New York: The Macmillan Company, 1933.). Исходя из соображений здравого смысла, подразумевается, что терапевтическая ситуация должна содержать как можно меньше возможностей для по-настоящему опасных действий. И ребенок, и терапевт могут более конструктивно работать с символическими формами выражения агрессии. Допустимые пределы привязанности. Одно из самых важных ограничений в терапевтической ситуации — определение допустимой степени эмоциональной вовлеченности со стороны терапевта. Несмотря на то, что этот вопрос наиболее остро стоит при работе с детьми, он важен и должен учитываться при работе с пациентами всех возрастных групп. Он может возникнуть, например, в связи с возможными подарками. Также он имеет отношение к желанию быть зависимым от консультанта, о чем уже было рассказано. Он может проявиться при наличии у клиента желания продолжить отношения на социальном уровне за пределами терапевтического кабинета. Он может встать, когда речь идет о других детях, которым также назначаются встречи с психотерапевтом. Давайте проиллюстрируем это на нескольких примерах. Консультант, работающий в подростковом интернате, проводит сеанс с девушкой по имени Дороти. При первой беседе девушка выразила желание послать небольшой подарок своей матери. Консультант покупает ей что-то и отдает. В следующий раз Дороти тактично намекает, что хочет конфет, и это желание также выполняется. Немного позже следует еще одна просьба о конфетах, которая снова удовлетворяется. На последующих встречах запросы увеличиваются. Дороти хочет уже конфет определенного сорта, а также специальную бумагу. Все это может показаться довольно безвредным. Однако это не самый продуктивный метод воздействия в терапии. Конечно, Дороти нравятся те люди, которые дарят ей подарки. Но может ли она признать тот факт, что такая привязанность имеет границы? Может ли она научиться принимать отношения, которые не сопровождаются ежедневными подарками? Может ли она осознать, что отказ от них вовсе не обязательно подразумевает отвержение? Терапия, я не устаю это подчеркивать, не означает быть просто “милым” с человеком, имеющим проблемы. Она помогает этому человеку достичь осознания собственного “я”, чтобы нормально приспособиться к человеческим отношениям с их позитивными и негативными аспектами. — 76 —
|