|
Тем не менее на место хранителя отыскался-таки один старый скульптор. В былые годы он являл недюжинный талант, и его произведения пользовались успехом. Правда, ходила о нем странная слава, будто люди, позировавшие ему, вскоре сходили в могилу. Но чего не выдумают сплетники, зато родственники, водружавшие на могилах ушедших памятники, восторгались их выразительностью и схожестью с оригиналами. И, конечно, желающих увековечить себя в камне или металле находилось предостаточно. Старик мог бы жить припеваючи и сколотить себе состояние, но то ли был он скрягой, то ли использовал свои сокровища на тайные страсти, но всегда его встречали в одной и той же заношенной старомодной одежде и порою даже на вид голодным. Злые языки прозывали старика алхимиком, подозревая в поисках философского камня. Старый чудак вечно таскал с собой осколки и куски древних зеркал и разглядывал статуи и живопись не прямо, а через зеркало. Он считал, что отражение в стекле являет иной образ, чем оригинал. Таким рассуждением решался, кстати, и вопрос о философском камне. Зеркало являлось как бы аллегорией его, только вместо преображения простого металла в золото оно способствовало видению иного смысла вещей. Например, во лжи можно прозревать истину, в уродстве — красоту, в безобразии — гармонию… Вторым персонажем этой истории была прелестная маленькая балерина по имени Эльвира. Судьба ее сложилась не слишком-то удачно. Подвернутая нога, растянутые связки закрыли для нее сцену, и она с горя бросилась в первые двери, где работа могла бы успокоить ее и помочь залечить душевную рану. Цельность и полнота ее натуры не терпели застылости. Все вокруг нее должно было исполняться жизни, двигаться, танцевать. И, конечно, мир застывших скульптур встретил ее страшным диссонансом. Торжественная тишина замковых покоев возмущенно напряглась, когда в нее вступила эта девушка, исполненная весенней силы. И не прошло и месяца, как в замке все переменилось. Старый хранитель, обычно проводящий долгие часы у камина, покинул теплое местечко в привратницкой и двинулся осмотреть свои владения. Эльвира расставила скульптуры, объединив их по возрасту, чувствам, наполнив сюжетом их движения. Старики сошлись в уголке посудачить о былом, воины стали в боевые позы, готовые к бою, дети собрались в кружок для беспечной игры, а гордые и величественные памятники повернулись спиной друг к другу, дабы никто не оспаривал их превосходства. И конечно же, юные влюбленные смотрели теперь в глаза друг другу. Хранитель онемел от удивления, когда, держа в руках зеркало, взглянул на скульптуры. Особенно его возмутила пара под названием «Веронцы». Мраморный юноша, склонив колени, протягивал руки к девушке, которая застыла в движении навстречу, приложив пальчик к губам и прижимая руку к груди, чтобы успокоить бьющееся сердце. Воистину, обреченная ранней смерти, любовь в расцвете своих надежд являла себя в этих фигурах. Но какой бы Ромео не пожелал встретить на пути своем нежнейшую Джульетту, подобную этому изваянию. И какая бы Джульетта, живущая в каждой женщине, не устремилась бы к пылкому и мужественному Ромео! — 62 —
|