|
Тут Камень поднялся и пошел дальше. Однажды, когда начался сенокос, промчались мимо путника пчелы. Целый хор. голосистый, звонкий. - Погодите! - крикнул им Камень. - К чему так спешить? - Спешим на работу. Неужто не чуешь, Каменное сердце, ведь липы цветут! - на лету ответили пчелы. Глянул Камень, а их уже и след простыл. «Ишь как ретиво на работу спешат, надо бы и мне какое-нибудь дело подыскать», - подумал Камень и прибавил шагу. Пчелы сказали правду: каждый взгорок вокруг, каждая долинка будто в золотом венке красуется. Вон та липа над самой пашней цветущие ветви клонит, а другая волну Даугавы по лицу гладит. А вон та пышная, раскидистая липа, вся в цвету, над рекой высится, на краю обрыва. Подле нее Камень и остановился. Вокруг Липы неугомонные пчелы гудят, поют песню за песней. И про кувшин с медом, и про спорую работу, и про давнюю-давнюю их клятву хранить добро Липы и в зимние холода. А Липа знай подставляет пчелам самые пышные свои ветви. Медовым духом весь берег затопило. Послушал Камень пение пчел и спрашивает: - Похоже, сестрицы, вы жалобных песен вовсе не знаете? Разве никто вас никогда не обижал? - Жж-жалобных? Обижж-жал? - зажужжала Пчела. - Сестрицы! Вы только послушайте! Жж-жжалобиться! Делать нам, что ли. нечего? - Нашел о чем спрашивать, - подхватила другая. - Да еще в самое горячее времечко, когда и по ночам работы хватает. -Не сердитесь, сестрицы. Я же только спросил. Ведь мне день-деньской одни жалобы доводилось слышать. - Ответил Камень, и вдруг у него как-то странно дрогнуло сердце. Запыхавшись, обдавая Липу знойным дыханием, примчался Ветер. То был другой Ветер, не тот. Июньский, трудолюбивый, а один из сыновей Грома. - Каждый день буду прилетать, тобой любоваться. Славу о красе твоей разнесу по дальним далям. - пылко зашептал он Липе, раскачивая ее пышные ветви, но в следующее мгновение уже улетел без оглядки. На краю неба рокотал Гром, должно быть, отец звал сына домой. Камень молча глядел на цветущую Липу и вдруг спросил: - Отчего ты не жалуешься? Ведь эти пчелы не прилетят к тебе на будущий год. А ветер развеет твой душистый запах и больше, наверно, сюда не заглянет... - Знаю, - спокойно молвила Липа. - Что ж... Не прилетят эти пчелы, прилетят другие. Я и не прошу их навсегда со мной остаться. Хочу только, чтобы попусту не растратили то, что им дарю. Я верю труженицам пчелам, а не этому пустозвону Ветру. И снова у Камня как-то странно дрогнуло сердце. И тут он заметил, что несколько корней Липы торчат из земли. Словно жилистые, потрескавшиеся от солнца смуглые руки свесились с обрыва: то ли паводок здесь с берегом сражался, то ли Северный Ветер буйствовал? — 117 —
|