|
Авадейра знал, что родные донны никогда не согласились бы на этот союз, — значит, Габриэлла бежала со своим возлюбленным. Изнывая от ревности, кипя ненавистью, дон Алонсо заявил, что отпускает англичанина на волю, а донну Габриэллу берет в плен, чтобы возвратить на родину. — Сеньор Авадейра! — сказала Габриэлла спокойно. — Клянусь Всемогущим, что перед алтарем этот человек стал моим мужем. И вам не разорвать этой связи. О, если бы она умоляла его, просила, требовала, проклинала!.. Но Габриэлла больше не вымолвила ни слова. Команда англичан не была вооружена и не могла сопротивляться. Тем не менее, когда дон Алонсо повернул руль на восток, увозя Габриэллу, судно ее возлюбленного двинулось вслед за ним. Авадейра хладнокровно отдал приказ стрелять. Когда у англичан свалилась грот-мачта и они начали отставать, донна Габриэлла скользнула на корму и прыгнула в воду. С обоих судов мигом спустили шлюпки. Дон Алонсо видел, что противники опережают его. Быстро сгущались сумерки, и он видел англичанина, готового броситься в волны. Он поднял пистолет… Нет, нет, это англичане начали стрелять, чтобы помешать испанцам. Не важно… Голова донны Габриэллы исчезла под водой и больше не появлялась. Он привез грустное известие ее семье и отслужил панихиду. — Так что же мне еще вспоминать? — спросил дон Алонсо у старухи. — Конец, — ответила Блонделен. И он вспомнил конец. Да, он принял бой первым из Армады, когда, отправившись в разведку, наткнулся на английские суда в проливе. Его судно изрешетили насквозь, но он сумел вырваться. Ночь помогла ему скрыться. Утром сквозь туман он снова увидел вражеские корабли. Волосы на его голове встали дыбом, когда в подзорную трубу он рассмотрел противника. На него шли все те суда, которые он потопил на своем веку. Дон Алонсо прекрасно помнил их все. Подняв флаг, с отчаянием обреченного он бросился навстречу. Один за другим опускались на дно враги «Золотого Альбатроса». Он снова был победителем. Оставалось лишь одно небольшое судно. Авадейра скомандовал «огонь», но матросы стояли недвижно — вышли все боеприпасы. Судно приближалось, неотвратимое, как возмездие. Золоченые буквы на борту складывались в имя Габриэллы. Не было видно ни одного человека на вражеском корабле, но уже через несколько секунд они сцепились борт к борту. Дон Алонсо выхватил шпагу, но никто из команды не посмел вступить на палубу англичанина. Суеверный ужас охватил испытанных воинов. А меж тем корабль противника стал медленно опускаться в воду, увлекая за собой испанцев. Авадейра один рванулся вперед. Судно оказалось пустым. В капитанской каюте по-прежнему висел портрет Габриэллы, но на лбу ее чернело маленькое отверстие. Алонсо сорвал портрет и увидел, что на стене нет следа от пули… — 80 —
|