|
Безумие охватило барона, когда ему показалось, что среди мрака он приближается к собственному замку. Дверь в камеру открылась тем самым ключом, которым отпиралась башня Инес. Опять он оказался вдвоем с незнакомкой. Они ехали по краю обрыва, и для Торреса не оставалось сомнений, что рядом с ним Инес. Словно прочтя его мысли, она рассмеялась: — Когда же ты поклянешься, что любишь меня одну? Барон взмахнул плетью и стегнул лошадь своей спутницы. Она ехала по самому краю и, не успев вскрикнуть, вместе с испуганным животным рухнула в бездну. Торрес вернулся в замок. Не входя в башню, он заглянул в замочную скважину. Инес с улыбкой сидела перед зеркалом. Безумный барон своими руками поджег замок и бежал, из него. Не находя покоя на суше, он решил довериться морю и стал капитаном. Его не пугали жестокие схватки, и единственное, чего он боялся, это пожар. Никто не мог сказать, как его судно, еще не вступив в бой, загорелось. Тщетно команда боролась с огнем. Капитан, недвижный, смотрел на пламя, пока взрыв пороховой камеры не поднял корабль на воздух. — Скажи, Инес, ты подожгла мой корабль? — вопросил де Торрес, сжимая руки Блонделен. Хозяйка таверны вскинула голову. Старость, как ветхая одежда, упала с нее. Красавица с золотыми волосами молча глядела на капитана. — Не надо ничего говорить, — закричал несчастный барон, не вынеся блеска ее глаз. — Но я клянусь тебе — ты одна в моем сердце. Я люблю тебя, кто бы ты ни была! Блонделен повернулась к капитану Инчи Глэду, который задумчиво смотрел в огонь камина, и тихо коснулась его руки. — Очнитесь, добрый сэр. Вам пора вспомнить свою любовь. Он улыбнулся. — Я не знаю, что мне вспоминать и чем я могу быть обязан вам. Моя история во мне самом. С детских лет я был неудачником, и это постоянство невезения заставило меня отвернуться от мира. Я понял, что единственный, кто меня может утешить, — я сам. Когда я почувствовал, что сердце мое проснулось для любви, я не стал искать ее среди людей. В Венеции, городе искусств, я посетил многих художников и наконец нашел портрет дамы, восхитивший меня. «Вот моя возлюбленная!» — сказал я себе и приобрел картину. Часами я разглядывал лицо своей избранницы и засыпал, ощущая ее взгляд на себе. Уходя, я прощался с портретом и знал, что он ждет меня. Через короткое время мне не стоило труда убедить себя в том, что я любим моей красавицей. Я решил построить где-нибудь на необитаемом острове маленький дворец для своей возлюбленной. Моя жизнь обрела новый смысл, и утеря или порча портрета представлялась мне трагедией. Фантастическое жилище было возведено, как я и желал, и мало кто догадывался, что это игрушка для игрушки, что хозяйка жилища — только моя мечта, воплощенная на полотне. — 85 —
|