|
О доме князя я много прочел. На втором этаже находилась гостиная, на третьем он занимался искусством и науками. Окна были освещены. Длинные вьющиеся растения проглядывали сквозь стекла. Я остановился и задумался. Тихие звуки рояля донеслись до моих ушей. Шум дождя, барабанившего по крышам и моему зонту, вторил мелодии, и сердце мое сладко заныло. Воображению представились карнавальные костюмы, танцующие пары, веселые голоса гостей, старые картины с романтическими пейзажами. Легкие шаги послышались рядом со мной, и нежный аромат цветов коснулся ноздрей. Я очнулся. Мимо проскользнула тоненькая фигурка девушки с букетом сирени в руках. Я не успел разглядеть ее, как она скрылась в парадной. На Петропавловской крепости пробили часы. Пора домой. Вечер щедро одарил меня чем смог. Возвращаясь, я размышлял о своей жизни. О, какого бы преданного друга нашел во мне князь. Ведь я также пылал любовью к сказкам. Было время, когда я бродил по старым парадным, играл там на свирели и ожидал всяческих чудес. Но они, к сожалению, случались со мной чаще в голове, чем на самом деле. И вот меня охватывало чувство ужаснейшего одиночества. Друзья мои давно обзавелись семьями, и если я вторгался в их уют, то испытывал неловкость. Чем дальше, тем больше люди обрастают заботами, делами, и время с каждым годом убыстряет свой бег, а я словно застыл в каком-то неопределенном положении, окруженный своей ленью и фантазиями. По горло занятый век оставил меня за бортом, и никому не было до этого дела. И вот мне пришло в голову написать письмо, адресовав его князю. Не смейтесь моему сумасбродству. Дом в Машковом переулке вселил в меня самые невозможные грезы. Стараясь следовать старинной манере изъясняться, я взялся за перо. «Милостивый государь, Владимир Федорович! Давеча Вы приснились мне и признали своим другом. Пользуясь этим обстоятельством, я взял на себя смелость обратиться к Вам. Видите ли, моя любовь к сказкам и всяческим фантазиям увела меня от общества людей нашего реального и трезвого до тошноты века. Одиночество заставляет меня искать дружеского участия, коего я не нахожу среди окружающих. Зная некоторые обстоятельства Вашей жизни, я позволил себе предположить, что Вам также случалось испытывать горечь от отсутствия понимающих Вас людей, Сердце мое жаждет живого, непосредственного общения, на коем могли бы рождаться и строиться мои мечты и грезы. Лучшего друга, чем Вы, я не могу и представить. А посему прошу Вас протянуть мне руку так же, как это было во сне. В заключение умоляю Вас не гневаться на это послание размечтавшегося юноши. Моя любовь к Вам и обожание дают мне надежду, что Вы откликнетесь, хотя нас и разделяют сто лет. Для сказок не существует времени. Прощайте. Я буду ждать ответа. Ваш старинный приятель». — 97 —
|