|
Он слушал и видел, он наслаждался и страдал, он сопереживал певице с такой отдачей, что сердца их бились в едином ритме. Вот смолк чарующий голос, и чья-то рука тронула доктора за плечо. — Вставай, приятель! Она ждет тебя, — раздался уже иной голос, и он уже принадлежал тому незнакомцу, что явился ему во сне пару дней назад. — Кто ждет? — едва прошептал Лондрус. — Русалка! Тяжелые ватные ноги с немыслимым трудом преодолевали крутые ступени, ведущие в подвал таверны. Там, среди бочек с пивом, мешками с восточными пряностями, чаем и кофе, стоял гигантский аквариум, освещенный горящими свечами. Рыбы, крабы, кальмары медленно кружились среди зеленых извивов водорослей, И вдруг среди них мелькнуло женское тело с рыбьим хвостом. Вот высветилось бледное лицо. Огромные прекрасные глаза влажным огнем плеснули навстречу Лондрусу. Шелковый плащ длинных волос раздвинулся, и точеные руки протянулись вперед. Чувства доктора взорвались еще прежде, чем память открыла ему его прошлое. Он рванулся к ней. Удар о толстое стекло аквариума отбросил его в сторону. Из разбитого носа потекла кровь. Проводник его подхватил Лондруса и отвел к умывальнику. Холодная вода привела доктора в себя. «Все в порядке», — сообщил он, приглаживая мокрые волосы и оборачиваясь к зеркалу. К его ужасу, отражение ответило ему недоброй ухмылкой и вовсе не повторило его мимики и жеста. Лондрус покрылся холодным потом. Мысль, что он сходит с ума, затопила сознание. Но нет, он не помешался. Просто зеркало было с другой стороны. И доктор взглянул в лицо своего спутника. Хозяин таверны, незнакомец из сна, он же двойник Лондруса! Выдержав долгую паузу, хозяин скорчил гримасу и пригласил доктора подняться к нему в комнату: — Нам есть о чем поговорить, не так ли? И то, что следовало, не могло улечься в рамки реальности. Бред, фантастика, сновидения… И в то же время… А то время было в конце XVI — начале XVII века. Штурман Иоганнес Бердт вел датский бриг «Орион» по бурному, осеннему океану. Холодный ветер загнал вахтенных матросов в кубрик, и штурман, стоя у руля, наслаждался одиночеством. Мысли его прервал чудесный женский голос, летящий из мрака. Он пел без слов, но задевал за сердце. На смену удивлению явилась тревога. Штурман решил, что сбился с курса и проходит близко от земли. Нет, компас, звезды, карта успокоили его. Судно шло в открытом океане, и ни одного клочка суши не значилось в радиусе ста миль вокруг. Конечно же, рыбаки не могли забраться в такие глубины — тогда возможно, это потерпевшие крушение. Однако трудно представить, что отчаянное положение пловцов предрасполагало к песням. После недолгих раздумий Иоганнес повернул руль в сторону голоса. Потеряв ветер, паруса хлопнули и повисли. Судно по инерции еще двигалось, и волны продолжали его раскачивать. Бледные лучи месяца осветили крошечный островок, откуда неслось пение. Только безумием следовало назвать дальнейшее. Не предупредив никого, штурман бросил плавучий якорь, спустился в ялик и через несколько минут оказался на берегу. В изогнутой лагуне посреди островка, играя с раковинами, плескалась Русалка. Подобно картинкам из арабских сказок, меж отточенных волнами камней и песка серебряными огоньками тускло мерцали сотни жемчужин. Иоганнес поднял несколько штук, однако пение захватило его больше. Он стоял не шевелясь, любовался Русалкой и мечтал, чтобы время остановилось. Но оно не вняло его мольбам. Русалка наконец смолкла и, заметив моряка, послала ему улыбку. Еще мгновение, и она исчезла во мраке. Крупная волна ударила о берег, и ялик разлетелся на кусочки. Иоганнес прыгнул в воду и поплыл к кораблю. Ветер дул в лицо, а судно относило все дальше от берега. Иоганнес с отчаяньем увидел, что ему не догнать корабля. В это время чья-то рука подхватила его и повлекла вперед. Веревка от якоря задела его, и он схватился за нее. В свете кормового фонаря явилось ему лицо Русалки, губы ее скользнули по его губам. Пенистая волна подняла его и пери перекинула через борт накренившегося судна. Иоганнес кинулся к рулю, выправляя корабль к ветру. Вахтенные матросы уже сами проснулись и бросились на палубу. Раздались свистки. Команда спешно убирала паруса. Через несколько минут налетел шторм, в котором «Орион» едва уцелел. — 87 —
|