* * *Артур услышал, как Инга дрожала и что-то бормотала во сне. Он прикоснулся к ее лбу, она вся горела, вероятно, сильно простудилась, и у нее начался жар. Он разбудил непальца и попросил согреть чай. Потом разбудил Ингу, и, придерживая ее в сидячем положении, начал поить. – Что со мной? Где я? – спрашивала она, озираясь по сторонам, не понимая, где находится. – Все хорошо, милая, ты среди друзей. Ты просто простыла и у тебя жар. – Я хочу домой! Я хочу к маме, – она заплакала. Артур прижал ее к себе и успокаивал, все будет хорошо, скоро ты будешь дома с мамой и сестренкой. Потом они легли, и Инга заснула в объятиях Артура. Утром Артур с большим трудом отодвинул занесенный снегом полог палатки и выбрался наружу. Метель продолжала гулять по горам, палатка и машина почти полностью утопали в снегу. Солнца не было видно из-за вьюги. Температура у Инги не спадала, и Артур решил найти водителя машины, чтобы попросить у него аспирин или какой-нибудь антибиотик. Вдалеке виднелись желтые крыши других палаток, и Артур направился к ним. Он проваливался в снег по пояс и сразу стал задыхаться, голова кружилась, появилась тошнота. Он разыскал Джиту, но оказалось, что в машине нет аптечки и никаких лекарств. Артур спрашивал у непальцев во всех палатках, но все отрицательно качали головой. Телефоны здесь не работали, ждать помощи было неоткуда. Артур с сокрушенным сердцем вернулся в свою палатку. Инга проснулась и смотрела на него блестящими глазами. – Как ты, солнышко? – Ничего, терпимо. Когда мы поедем? – Метель, все занесло, ехать невозможно ни вперед, ни назад. – И как думаешь, надолго ли? – Будем надеяться, что за ночь метель стихнет. * * *Инга лежала обессиленная, иногда засыпала. Артуру удалось ее покормить. После обеда ветер стих и даже выглянуло солнышко. Артур стоял и смотрел на грандиозный Гималайский хребет, на сияющие ослепительной белизной горы. Внутри у него все переворачивалось от царящего вокруг неземного великолепия. Дух его захватывало и уносило в потоки света, радости, счастья. Потом состояние света внезапно сменялось, и на него нападал животный страх, сопровождающийся тошнотой и головокружением. Состояние менялось в течение дня так, будто раскачивался маятник. Наконец маятник качнулся в сторону страха и замер. Артуру стало жутко, он почувствовал, что здесь, на этой вершине он умрет и, наверно, Инга тоже. И где-нибудь тут, на склоне, их похоронят. — 33 —
|