|
Это была Материя. Яркий свет взорвался в его новых раскрывшихся глазах, и он заорал от боли в глазах. Материя нежно взяла его на руки и прижала к груди. «Любимый мой! Здравствуй!» Жгучие, соленые капли упали на его голову, и, появившийся на свет, снова закричал. «Кричи! Кричи громче! Наполняй свои легкие свежим воздухом!» – радостно сказала Материя. – Смотрите! Вот сын божий на Свет появился!» «Матерь Божия! – удивились бомжи, сидевшие в подвале. – А говорили, что не получится!» «Что значит, не получится?! – сказала бомжи ха, принимавшая роды. – Непорочное зачатие известно с древности. Только тайна его была утрачена навсегда». «Неужели это Второе Пришествие Иисуса Христа?» – задал вопрос в никуда старый интеллигент, крестясь слева направо. «Это всё конструкции твоего философского ума – заметил его сосед, протягивая руку к сумке с пустыми бутылками. – Дважды одного не бывает, как дважды не войдешь в одну и ту же реку. Пойду-ка я сдам бутылки, фургон уже должен быть на месте». Малыша обмыли под краном возвратной воды из теплосистемы, вытерли тряпками, какие попались под руку, а пуповину с плацентой сунули в полиэтиленовый мешок. Он затих, приложившись к груди, и женщины сдернули старую простынь, которой прикрывали роженицу от нескромных глаз. «Долго ли сглазить, нехотя!» – сказала старуха, сворачивая простынь. Теперь вся компания «БИЧей» – бывших интеллигентных человеков могла лицезреть младенца с матерью. «Пойду-ка я по этому случаю нарву цветов с клумбы!» – сказала молчавшая до сих пор женщина. «А не сцапают?!» – предупредила её другая. Малыш оторвался от груди, повернул головку и пролепетал: «Цветы увядают, когда мы хотим сохранить их…» После этого его рот снова занялся исполнением его основной функции – приёму пищи. Бутылки зазвенели из выпавших рук того, кто собирался сдать их. Он споткнулся о порог и чуть не упал. Остальные с перекошенными лицами испуганно уставились на младенца. «Матерь Божия! – прохрипела акушерка. – Кого ж ты нам родила?» Этого не знал никто. Все молчали. Кое-кто крестился. «Что ж мы с ним будем делать? Ведь узнают – конец нашему покою!» - донёсся голос из угла подвала. «Тебе твой покой дороже всего! – возмутились женщины. – И почему мы должны что-то делать. Молчать про это надо, вот что!» – галдели они. «Истину не скроешь!» – снова пролепетал малыш. «Господи! Ему еще часа нет, а он уже об истине. Да что ты знаешь об истине-то?» – сказал тот, что не пошел с бутылками. «Я знаю четыре Благородные Истины» – тонким голосочком произнёс младенец. — 79 —
|