|
— Вы ни за кем не ухаживаете у госпожи Бовари?.. — Да за кем же? — За служанкой! Он вовсе не шутил; но самолюбие оказалось в Леоне сильнее осторожности, и он невольно стал отрицать. Он ведь любит только брюнеток! — Вы совершенно правы, — сказал аптекарь. — У них сильнее темперамент. И, наклонившись к приятелю, он стал на ухо перечислять ему признаки темперамента у женщин. Он даже пустился в этнографические рассуждения: немки истеричны, француженки легкомысленны, итальянки страстны. — А негритянки? — спросил клерк. — Ну, это дело художественного вкуса! — сказал Омэ. — Гарсон, две полпорции. — Что ж, идем? — нетерпеливо спросил, наконец, Леон. — Yes.[11] Но перед уходом Омэ непременно захотел поговорить с хозяином и сделал ему несколько комплиментов. Чтобы избавиться от него, молодой человек сослался на то, что ему надо идти по делу. — О, я провожу вас! — воскликнул Омэ. И, не отставая от него ни на шаг, заговорил о своей жене, о детях, об их будущем, о своей аптеке, рассказал, в каком упадке она была когда-то и до какого процветания он поднял ее теперь. Дойдя до гостиницы «Булонь», Леон внезапно бросил его, взбежал по лестнице и застал Эмму в величайшем волнении. Услышав имя аптекаря, она вышла из себя. Но Леон засыпал ее оправданиями: он не виноват, разве она сама не знает г-на Омэ? Неужели она может подумать, что он предпочел его общество? Она все отворачивалась; он цеплялся за ее платье, потом опустился на колени и, обеими руками охватив ее за талию, застыл в томной позе сладострастной неги и мольбы. Эмма стояла неподвижно, ее огромные пылающие глаза глядели на него серьезным и почти страшным взглядом. Потом они затуманились слезами, дрогнули розовые веки, она перестала отнимать руки, и Леон уже подносил их к губам, как вдруг постучался слуга и доложил, что его спрашивает какой-то господин. — Ты вернешься? — спросила Эмма. — Да. — Но когда? — Сейчас же… — Это просто трюк, — воскликнул аптекарь, увидев Леона. — Я хотел прекратить этот визит: мне показалось, что вам он неприятен. Пойдем к Бриду, выпьем желудочной. Леон клялся, что ему пора в контору. Тогда фармацевт стал вышучивать бумажные дела, судебные кляузы. — Да бросьте вы на минуту всех этих Кюжасов и Бартоло, черт побери! Что вам мешает? Будьте молодцом! Идем к Бриду; вы увидите его собаку. Это очень любопытно! И когда клерк заупрямился, он заявил: — Я иду с вами. Пока вы будете работать, я почитаю газеты или просмотрю ваш Свод законов. — 182 —
|