Сатанизм. История, мировоззрение, культ

5. Сатана олицетворяет месть, а не подставляет после удара другую щеку!

6. Сатана олицетворяет ответственность для ответственных, вместо участия к духовным вампирам.

7. Сатана представляет человека всего лишь ещё одним животным, иногда лучшим, чаще даже худшим, чем те, кто ходит на четырех лапах; животным, которое вследствие своего «божественного, духовного и интеллектуального развития» стало самым опасным из всех животных!

8. Сатана олицетворяет все так называемые грехи, поскольку они ведут к физическому, умственному и эмоциональному удовлетворению!

9. Сатана был лучшим другом Церкви во все времена, поскольку он держал ее при деле все эти годы!

К «девяти заповедям» Сатаны, сформулированным А. Лавеем, добавляется «десятая заповедь», сформулированная А. Кроули: «Что Хочешь, То Делай – вот весь Закон, нет другого Закона, кроме как: Что Хочешь, То Делай!». Таким образом, десяти библейским заповедям противопоставляются «десять заповедей» Сатаны.

«Десятая заповедь» является дословной цитатой из «Книги Закона» А. Кроули,56 которая была продиктована ему в каирской пустыне «демоном Айвазом»: слугой Гарпократа - древнеегипетского бога молчания.57

Мартин Бут в биографической работе, посвящённой Алистеру Кроули, пишет о «Книге Закона»: «Роуз (супруга А. Кроули, ясновидящая – С.П.) сказала Кроули, что ему следует войти в свой храм ровно в полдень 8, 9 и 10 апре­ля и записывать всё, что он услышит, пока не наступит ровно час дня, когда ему следует покинуть храм.

Кроули повиновался. В назначенное время 8 апреля (1904 г. – С.П.) со своей ручкой и стопкой почтовой бумаги под рукой он сидел за столом. Как только наступил полдень, он услы­шал голос, доносившийся из-за его левого плеча. «Го­лос, — как потом записывал Кроули, — имел глубокий тембр, был мелодичным и выразительным, звуки его были то торжественными, то чувственными, то нежными, то агрессивными, то какими-либо ещё в зависимости от со­держания каждого конкретного высказывания. Это не был бас — скорее, низкий тенор или баритон». Кроули запи­сывал то, что диктовал ему дух по имени Айвасс, хотя успеть за ним было нелегко. Ровно в час дня голос умолк, и Кроули отложил ручку. К концу третьего дня Кроули за­писал все три части произведения, названного им «Кни­гой Закона».

Во время записи под диктовку Кроули не разреша­лось смотреть на Айвасса, но всё же он украдкой бросил на него взгляд. Его Ангел-хранитель, которым, по пред­положению Кроули, и был Айвасс, парил на лёгком обла­ке, похожем на клубы дыма. Это был, «казалось, высокий темноволосый мужчина тридцати с чем-то лет, хорошо сложенный, энергичный и сильный с лицом жестокого ко­роля и закрытыми глазами, взгляд которых способен раз­рушить то, на что он направлен». Этот мощный образ был «одной из разновидностей визуализации воображае­мого». По словам Кроули и, ему и прежде случалось «полу­чать сообщения таким образом».