|
Если в Церкви все не очень хорошо, то возникает вопрос: а как сделать так, чтобы она была живым, адекватным и эффективным организмом? У Церкви есть Устав, который первоначально был разработан на Поместном соборе 1988 года, а затем усовершенствован в 1990-м. Некоторые изменения внесены на Архиерейском соборе 2000 года. К сожалению, Церковь не живет согласно собственному Уставу. Если бы государство строго подходило к этой проблеме, то Минюст должен был бы лишить регистрации Православную Церковь. В уставе 1988 года записано о создании церковного суда. Но церковного суда нет вот уже пятнадцать лет, хотя все редакции Устава РПЦ, вплоть до последней, утверждают его существование. А он необходим. Прогремел ряд скандалов, которые потрясли Церковь и до сих пор остаются загадкой. Например, дело епископа Никона Екатеринбургского и Верхотурского. Его сняли и сослали в монастырь на покаяние, а сейчас он является настоятелем одного из московских храмов. Был ли он виноват или нет? Насколько серьезны те обвинения, которые выдвигали против него? Все это осталось в тумане. Но самая большая печаль – отсутствие Поместных соборов, которые должны, согласно Уставу, созываться один раз в пять лет. В 2000 году планировалось созвать Поместный собор, но он опять не был созван. И никаких объяснений. Что это – страх епископата перед церковным народом? Вы говорите, что Церковь сращивается с государством. Может быть, это не так плохо, ведь именно в эти моменты она была наиболее эффективной. Может быть, Церковь в России и неспособна на самостоятельную жизнь? Борьба, которая шла с 1917 по 1927 год, в течение десяти лет, происходила из-за того, что коммунисты пытались поставить Церковь под тотальный контроль государства. Патриарх Тихон в последний год своей жизни часто повторял одну фразу: «Я не могу отдать Церковь в аренду государству». Это сделал митрополит Сергий (Страгородский) своей знаменитой декларацией 1927 года: поставил Церковь под тотальный контроль государства. В результате сегодня Церковь насквозь пронизана болезнями государства. В 1990 году бывший министр по делам вероисповеданий с горечью мне говорил: «К сожалению, когда мы, коммунисты, боролись с Церковью, то не понимали одной простой вещи: что люди приходят в храм не к священнику, а к Богу. Мы думали, что если поставим священника педераста, пьяницу, вора, развратника, то тем самым будем способствовать уничтожению Церкви. Сейчас, когда рухнула идеология, мы пытаемся опереться на Церковь. А наши ставленники, те самые педерасты, развратники и пьяницы, достигли высших постов, и нам не на кого опереться». Это очень горькое прозрение. Такова наша сегодняшняя реальность. Коррупция, гомосексуализм, воровство, обман – результат сращенности Церкви и государства. — 38 —
|