О вечном и временном

Тогда по сигналу царских слуг на них бросились воины, швырнули их на землю, топтали, били, мучили, пока после пыток не обезглавили. И оба они умерли, повторяя только одно слово: «Я христианин».

Есть такая картина известного русского художника, она висит в Третьяковской галерее, каждый из вас может посмотреть ее. Там изображено преддверие царского шатра, черные и позолоченные идолы, татарские жрецы, народ, родственники князя, плачущие на коленях перед ним, и он, стоящий перед лицом друзей, толпы врагов, но в то же время чувствующий себя перед лицом Божиим. И князь Михаил отвечает: «Я христианин». Так картина и называется [81].

Так вот, эти слова святого князя, повторившего подвиг мучеников первых веков, имеют отношение и к нам. «Негоже мне, — сказал он, — быть христианином только по имени, а по делам своим быть язычником». Эти, можно сказать, золотые слова для нас каждому следовало бы иметь перед своими глазами, потому что не только перед лицом смерти, а и простой, обыденной жизни мы постоянно нарушаем свою связь с Господом, постоянно предаем Его, изменяем Ему.

Мы живем, наоборот, вопреки тому правилу, которое сделал основой своей жизни князь–мученик. Он умер за это правило — быть христианином не только по имени. А у нас все наоборот. По поступкам мы оказываемся язычниками, а по имени христианами.

Вот что для нас горько и страшно. Вот почему мы никогда не можем избавиться от грехов своих. Вот почему мы постоянно возвращаемся в ту темноту, из которой вышли. Вот почему нас скручивает будто бы железными цепями, и мы никак не можем освободиться. Вот почему нет у нас того Духа и силы, которые Господь нам принес, — мы ничего этого получить не можем, потому что мы не готовы принять этот Дух, мы остаемся полумертвыми–полуживыми язычниками. Мы живем по своим прихотям. Мы живем для себя. Мы живем во имя своеволия. Мы живем во имя пустоты, за которую напрасно цепляемся, но она все равно ускользает у нас из–под пальцев. Мы отдаем силы и жизнь свою призракам, пустякам, тому, что не может иметь никакого значения для вечности. А для самой вечности у нас уже нет ни времени, ни сил — ничего.

Итак, мы надеваем на себя крест Христов, мы совершаем крестное знамение, мы приходим в храм, мы соблюдаем праздники, мы помним о постах, мы знаем, что есть Священное Писание, и иногда, раз в год по обещанию, Его открываем.

И мы написали на себе: «Мы христиане». Но на самом деле мы живем не по заповедям Божиим. Мало того, мы вовсе и не хотим так жить, мы даже не стремимся узнать, что же такое праведная жизнь. Мы как бы изображаем из себя людей Христовых, хотя на самом деле мы — люди мира сего, века сего, язычники.