О вечном и временном

У апостола Павла есть замечательные слова: «Если я имею… такую веру, что могу и горы переставлять, а не имею любви, то я ничто» [67].

Значит, любовь и милосердие стоят выше всего, и без этого не может сердце человеческое ожить ни к людям, ни к Богу.

Сегодня мы празднуем память Дионисия Ареопагита, человека, который был членом Верховного Совета в древнем городе Афины. Там люди мало знали о милосердии — там царило знание. Это был город, где жили ученые, философы, студенты, это был город, наполненный статуями, изваяниями, прекрасными храмами языческим богам, но там не хватало — милосердия.

И вот, рассказывает нам евангелист Лука: апостол Павел приехал в этот знаменитый город. Он ждал там своего ученика Тимофея, и один бродил по улицам, смотрел вокруг. Когда на каждом шагу он увидел изображения богов, знаменитых людей, властителей, спортсменов, сердце его возмутилось, ему стало противно, тошно. Он пошел в то место, где собирались люди поговорить о политике, литературе, о всяких вещах, которые их интересовали. И святой Лука пишет — он подмечает очень верно, — любимым занятием афинян было послушать что–нибудь новое на площади. Так похоже это на современных людей, которые живут новостями, а они быстро проходят: сегодня одна новость, завтра другая — пустой, неглубокий ум лишь глотает эти новости, чтобы затем поглотить следующие.

К таким людям пришел апостол Павел и начал говорить им о высшем, о Божественном. Они не поняли, что он говорит, но любопытства ради сказали: «Разъясни нам все, что ты тут проповедуешь». И повели его на площадь Ареопага, где решались всякие городские дела и где они любили послушать кого–нибудь заезжего. Дали ему место, и вышел апостол на середину.

Можно было ожидать, что он будет их укорять: «Зачем вы поклоняетесь своим богам? Зачем бежите за суетой?» Но он этого не сделал, потому что в сердце его жило милосердие к этим людям. Он понимал, что они заблуждались и что не надо торопиться осуждать их.

Обратившись к горожанам, он сказал: «Афиняне! Я вижу, вы очень набожные люди (он начал не с критики, а с похвалы). Я всюду ходил по вашему городу и видел, что вы набожны. Видел я у вас жертвенник, он был посвящен неведомому Богу (а язычники древние ставили памятники в честь разных богов: войны, урожая, успеха, а тот, кто не знал, какого бога благодарить, ставил жертвенник неизвестному Богу), и я к вам пришел рассказать именно об этом Боге, Которого вы почитаете, сами Его не зная» [68].

Апостол не сказал им: «Я приношу вам какую–то новую, чужую веру», а сказал: «Я вам открываю то, что уже есть в вашем сердце». И это очень мудро. Потому что в сердце язычника, а также и неверующего человека, любого человека — Бог всегда живет, но в глубине, и если человек обретает веру, это не значит, что он нашел что–то другое — он нашел самого себя, нашел то глубокое, что всегда живет в его сердце.