Как познается Бог

Но... Анализируя это сейчас, вижу следующее: Бог через Бхагавадгиту [28] зафиксировал закон: тот есть вор, кто на полученные дары не отвечает дарами...

... Однажды мне пришлось поднимать по длинной лестнице на вокзальный перрон к отходящему поезду неимоверный груз книг в рюкзаке да ещё в тележке, которую пришлось нести на руках. Казалось, сейчас потеряю сознание от перенапряжения... А она шла рядом с пустыми руками и, вместо того, чтобы хоть чуть-чуть помочь, видя, что я на пределе своих возможностей..., лишь “вдохновляла”:

— Ну — ещё! Ну — давай! Ну — ещё немного осталось!...

... Её я начал пытаться превратить в духовного воина — из комнатного существа с вечным хроническим насморком и трёхнедельными по длительности менструациями; в духовном же отношении она была вполне удовлетворена до меня тем, что у неё был знакомый православный “батюшка”...

Она исцелилась. Но стала ли духовным воином?

Имея высшее философское образование, она смо­г­ла какое-то время успешно преподавать методи­чес­кую часть программы. Но так и не обрела способность сражаться за благо других, противостоя злу. Её способность к заботе о других оказалась почти равной нулю. Она всегда оставляла “поле боя”, натолкнувшись на грубую силу. А своё “я” пыталась ут­вер­ж­дать в мелочных капризах в отношениях со мной.

... Веду как-то группу по лесной дороге к “месту силы”. Она возмущается:

— Почему мы идём по верхней дороге, а не по нижней?

— Нижняя сейчас вся состоит из луж. Ведь всю ночь лил дождь. Я по этим местам хожу уже не один год, знаю их.

— Нет там никаких луж!

— Ну что ж, пойдём, посмотрим...

Мы перебираемся на нижнюю дорогу и продолжаем путь, с трудом преодолевая огромные грязные лужи...

Но это было ещё мелочью. Гораздо важнее, что она перестала считаться с моим мнением относительно ведения учеников. Назревал и назрел наш разрыв...

... Борис Гребенщиков когда-то пел: “... И когда я решил, что нет людей между свиней и рыб...”.

... Однажды летом мы шли с ней по лесной дороге вдоль реки.

Между нами уже произошёл надлом отношений из-за её отхода от принятой в Школе методологии преподавания. Ей хотелось, чтобы у неё было много учеников, хотелось экспериментировать на людях. Я же, основываясь на своём опыте и видя опасность её замыслов, настаивал на сохранении апробированной годами методологической чистоты.

Мои возражения раздражали её, распаляли желание противоречить. Ей захотелось идти босиком, она сняла кеды.

Я предупредил, что так можно поранить ноги о стекло или проволоку, незаметные в дорожной грязи. Она отвечала: