|
И только после того, как большая половина города была превращена в руины, император, казалось, одумался и почувствовал ужас перед своим народом и нависшей угрозой гражданской войны. Ему нужно было срочно что-то предпринять, чтобы дать разумное объяснение случившемуся. И Нерон, чтобы отвести от себя подозрение, объявил, что Рим подожгли… христиане, эти взбунтовавшиеся сектанты, отступники от традиционной языческой религии римлян, почитатели Какого-то Христа, Которого казнил прокуратор Понтий Пилат при императоре Тиберии! «…подавленное на время это зловредное суеверие (христианство — А. О.) стало вновь прорываться наружу и не только в Иудее, откуда пошла эта пагуба, но и в Риме, куда отовсюду стекается все наиболее гнусное и постыдное, и где оно находит приверженцев. Итак, сначала были схвачены те, кто открыто признавал себя принадлежащими к этой секте, а затем и великое множество прочих… их умерщвление сопровождалось издевательствами, ибо их облачали в шкуры диких зверей, дабы они были растерзаны насмерть собаками, распинали на крестах или обреченных на смерть в огне поджигали с наступлением темноты ради ночного освещения. Для этого зрелища Нерон предоставил свои сады; тогда же он дал представление в цирке, во время которого сидел среди толпы в одежде возничего или правил упряжкой, участвуя в состязании колесниц» [2]. Людей, проповедующих любовь и нравственность, обвиняли в ненависти к людям и самых отвратительных грехах, причем обвиняли как раз те, кто сам убивал и предавался отвратительнейшим порокам. Христиане были объявлены вне закона, как представители зловреднейшей секты! Пытки и мучения, которым они подвергались, вызывали сочувствие даже у тех римлян, которые категорически не принимали их учения [3]. По образному сравнению одного из современников Нерона, каждая капля крови этих безвинных мучеников приносила своими плодами десятки вновь обращенных в христианство граждан империи, которые, взирая на веру и мужество христиан, зная их беспорочную жизнь, принимали Христа в свое сердце. Апостол Павел был свидетелем, а затем стал и жертвой этих страшных гонений на христиан. В дни перед тем, когда он писал Письма-Послания к Галатам, Ефесянам, Евреям, Послания любви и поддержки, он был свидетелем страшных факелов, полыхавших в садах обезумевшего в своей жестокости Нерона. Вдумаемся, что именно благодаря мужеству и стойкости этих людей, уничтоженных по приказу императора, сегодня существуем и мы с вами, ибо если бы христианство не победило, то в конечном счете, древний языческий мир давно бы исчез, уничтожив сам себя, а остатки человечества давно бы выродились. Именно там, в садах Нерона, пригвожденные ко крестам в качестве живых факелов узники, дали нам, людям 21 века, право на жизнь и время на тот главный выбор, который должен сделать в своей жизни каждый человек на нашей планете: сказать Господу «да» или «нет». — 58 —
|