Бог говорит

Он говорил не о мече этого мира — Он принёс меч мира иного. Что это за меч? Это — символ: вас нужно рассечь надвое, потому что в вас соединены две вещи: ... земля и Небеса объединились в вас.

Вы должны раздвоиться, стать двумя — должны полностью осознать: "это — от земли, а я — не от зе­м­ли".

... Вам нужен глубокий внутренний конфликт. Вам нельзя впадать в летаргию, нельзя расслабляться, по­ка расслабление не случится само собой, а это — со­вер­шенно другое. Вы должны бороться, вызвать кон­ф­ликт и трение.

... В семье из пяти человек трое будут стоять про­тив двух и двое против трёх, потому что, когда в семье появляется религиозный человек, возникает трение: ведь религиозный человек для семьи — опасней­ший че­ло­век. Семья может стерпеть всё, кроме ре­ли­гии, потому что, как только вы стали религиозным, вы не отождествляетесь с телом. Семья связана с телом: ваш отец — отец вам из-за тела. Если вы думаете, что вы есть тело, тогда вы в родстве со своим отцом. Но если вы узнаёте, что вы — не тело, тогда кто ваш отец? Как вы связаны с ним? Ваша мать родила ваше тело, а не вас. Вы настолько отождест­вляете себя с телом, что думаете, что ваша мать роди­ла вас. Когда вы не отождествляете себя с ним, когда ваше отождествление разбито, — кто ваша мать? Она родила не вас, а только это тело, которое умрёт... Как только вы перестанете отождествляться с телом, вы отпадёте от семьи, вы вырваны с корнем.

Санньясин должен быть хорошим актёром. ... Вы со­вершенно не связаны, но продолжаете выполнять формальности. В глубине ваш корень вырван, но вы даже не подаёте намёка, что не укоренены. И какой толк подавать намёк? Ведь тогда начнут пытаться пе­ревоспитывать вас.

Когда вы становитесь религиозным, вы становитесь одиноким: тогда для вас нет общества, вы — один. И при­нять то, что вы — один, есть величайшая тран­с­фор­мация, которая может с вами случиться, потому что ум боится быть одиноким, уму нужен ещё кто-ни­будь, что­бы опереться на него, чтобы хвататься за не­го.

... "Санньясин" — одинокий. Сначала станьте саннь­ясином, поймите сначала, что вы — один. И пусть вам будет легко и хорошо в своей одинокости. Не пугайтесь, ­наоборот, наслаждайтесь ею, наблюдай­те кра­соту одинокости, её молчание и чистоту... Ни­какая грязь ... не проникнет туда, потому что никто не входит в это святилище. Оно остаётся навечно чис­тым...

... Если вы пьяны этим миром — вы не можете жаж­дать другого мира. Если вы пьяны обычным алкоголем, обычным вином, — вы не можете жаждать Божественного вина — это невозможно!