|
мире. Однако по благости Своей Бог открыл Себя людям в Боговоплощении, сделавшись таким образом видим и изобразим. "В древности Бог, бестелесный и не имеющий вида, никогда не изображался, - писал Иоанн, - теперь же, когда Бог явился во плоти и жил среди людей, изображаем видимого Бога". Никакого идолопоклонства в почитании икон нет и не может быть, ибо христиане поклоняются "не естеству дерева и красок", но "образу Воплотившегося", через который обнимают и поклоняются Самому Христу. Находясь вне пределов досягаемости византийских властей, Иоанн разослал различным христианским церквам много посланий в защиту иконопочи-тания. Уязвленный ими император повелел найти какое-нибудь из посланий Иоанна, написанное его собственной рукой, а затем приказал опытным писцам подделать его почерк. Те составили как бы от имени Иоанна письмо к императору Льву, в котором он обещал при удобном случае передать Дамаск в руки христиан. Это письмо Лев переслал в Дамаск к' халифу. Тот пришел в гнев и приказал отсечь Иоанну правую руку. Как свидетельствует легенда, вечером Иоанн, взяв свою усеченную руку, стал молиться перед иконой Пресвятой Богоматери, а потом заснул. Во сне он увидел, как Богоматерь с иконы сказала ему: "Рука твоя теперь здорова, не скорби об остальном, но усердно трудись ею - сделай ее тростью скорописца". Проснувшись, Иоанн увидел свою руку исцеленной. Когда халиф узнал об этом чуде, он понял, что Иоанн стал жертвой клеветы, и предложил ему вернуться к себе на службу, но Дамаскин отказался. Около 730 г. он оставил свою доходную должность, удалился в монастырь Саввы Освященного под Иерусалимом и постригся там в монахи. СВ. ИОАНН ДАМАСКИН 269 По уставу этой обители каждый вновь прибывший инок должен был поступать под надзор опытного в духовной жизни старца. Игумен стал искать такого наставника для Иоанна, но большинство монахов отказалось, не желая быть учителем человека, чья ученость была известна всему Востоку. Наконец один из них согласился наставлять Иоанна и прежде всего решил отучить его от мирской гордыни: запретил ему писать послания и даже вести разговоры о светских науках. Иоанн повиновался этому запрету и стал добросовестно исполнять все возложенные на него поручения. Однажды старец велел ему отнести корзины на дамасский рынок и продать их там, хотя и знал, что Иоанну тяжело заниматься таким презренным делом в городе, где все хорошо помнили его величие. Иоанн беспрекословно исполнил это поручение. Отдохновение он нашел в церковной поэзии и в короткий срок сочинил несколько — 337 —
|