Доктор из Лхасы

Внезапно мы почувствовали, что сильно проголодались. Пища у нас закончилась, и нам пришлось искать ресторанчик, для того чтобы поесть по-китайски. Мы зашли в какую-то забегаловку, яркая вывеска на которой гласила, что в ней без промедления подают самую лучшую еду в Чунцине. Мы вошли и сели за столики. Одетая в голубое фигура подошла к нам и спросила, чего нам угодно отведать.

— Есть ли у вас тсампа? — спросил я.

— Тсампа?! — растерялся официант. — О нет, это, должно быть, одно из тех модных западных блюд. У нас такого нет.

— Что же тогда у вас есть? — снова спросил я.

— Рис, лапша, плавники акулы, яйца.

— Прекрасно, — ответил я, — давайте нам рисовые пирожки, лапшу, плавники акулы и бамбуковые побеги. И побыстрее, если можно.

Он поспешно ушел и через несколько мгновений вернулся, неся с собой все, что мы заказали. Все вокруг нас ели, и мы пришли в ужас от того, как в этом ресторанчике шумно и неуютно. В тибетских монастырях соблюдалось незыблемое правило, согласно которому во время приема пиши нельзя разговаривать. Это мотивировалось тем, что подобное поведение является проявлением неуважения по отношению к пище, и пища может за это отомстить сильными болями в теле. Во время еды в монастыре один из монахов всегда читал вслух Писания, а все остальные должны были внимательно слушать его. Здесь же все разговаривали, и при этом разговоры были далеко не серьезными. Нас это поразило и вызвало отвращение. Мы ели, не отрывая глаз от тарелок, как предписывал нам устав монастыря. Прислушавшись, я заметил, что присутствующие разговаривали вполголоса и о весьма важных вещах: о вторжении японцев на территорию Китая и о тех бесчинствах, которые они при этом творили. Тогда я еще не знал точно, что происходит в этой стране.

Как бы то ни было, нас не поразила ни еда в этом городе, ни сам этот город. Правда, одним этот прием пищи мне все же запомнился: впервые в жизни я должен был платить за еду. Подкрепившись, мы вышли на улицу и направились во двор одного из муниципальных зданий с тем, чтобы посидеть там и поговорить. Мы расседлали лошадей и отпустили их немного попастись и отдохнуть, в чем они сильно нуждались, потому что на следующий день мои спутники должны были отправиться в обратный путь в Тибет. И вот теперь на манер туристов, которые объезжают весь мир и возвращаются домой, они гадали, что бы такого привезти своим друзьям в Лхасе. Я тоже призадумался над тем, что передать ламе Мингьяру Дондупу.

Мы поговорили некоторое время о подарках и сувенирах, а затем единодушно решили еще раз пройтись по городу и кое-что купить в магазинах. Вскоре мы снова вернулись в тот небольшой сад, где паслись наши лошади, сели на траву и долго разговаривали.