Доктор из Лхасы

Гнев также можно контролировать с помощью дыхания: задерживая вдох и делая медленный выдох. Если случилось так, что по какой-то причине Ты — справедливо или несправедливо — рассердился, сделай глубокий вдох. Задержи его на несколько секунд, а затем начинай медленно выпускать воздух. После этого упражнения Ты заметишь, что контроль над эмоциями восстановлен, и Ты снова — хозяин или хозяйка положения. Очень вредно много сердиться и раздражаться, потому что от этого развивается язва желудка. Поэтому никогда не забывай об этом дыхательном упражнении. Для его выполнения нужно просто сделать глубокий вдох, задержать его, а затем медленно выдохнуть.

Все эти упражнения Ты можешь делать, оставаясь полностью уверенным в том, что они не могут повредить Тебе. Однако здесь уместно еще раз повторить старое предостережение: занимайся этими упражнениями и не пробуй ничего изобретать, если рядом нет хорошего учителя. Дело в том, что неправильное дыхание может причинить много вреда.

В тюрьме многие заключенные начали дышать так, как я им показал. Фактически, мы с ними изучили науку дыхания еще глубже. Я показал им, как дышать так, чтобы не чувствовать боли. Этот прием совместно с гипнозом дал мне возможность, не причиняя боли, проводить сложные операции на брюшной полости, а также ампутировать руки и ноги. У нас не было наркоза, и поэтому приходилось использовать другие анестезирующие средства: внушение в сочетании с особым видом дыхания. Это самые естественные методы. Их подарила человеку сама природа.

ГЛАВА 11 ЯДЕРНЫЙ ВЗРЫВ.

Дни монотонно ползли друг за другом, сливаясь в недели, месяцы и годы. В конце концов в нашей беспросветной жизни наступила перемена. В один прекрасный день к нам в бараки пришли солдаты со списками в руках. Они стали вызывать заключенных одну за другой. Мое имя также значилось в списке. Затем всех перечисленных построили перед бараками. После нескольких часов стояния в строю, когда день уже близился к концу, к нам подошел комендант лагеря.

— Здесь мы собрали всех тех, кто доставлял нам больше всего хлопот и тем самым оскорблял нашего Императора, — сказал он. — Мы отправляем вас в другой лагерь. Туда вы отправитесь через десять минут.

Затем он резко повернулся и ушел. Мы были ошарашены. Что, неужто и в самом деле через десять минут?! Наше положение облегчалось тем, что ни у кого не было никакого имущества. Поэтому нам оставалось лишь наскоро попрощаться с теми, кто оставался, и вернуться на плац.

Значит, нас поведут в другой лагерь? Мы размышляли о том, какой это может быть лагерь, однако, как всегда бывает в таких случаях, никто из нас не мог ничего толком сказать по этому поводу. По истечении десяти минут раздался свист, вернулись солдаты, и все мы — около трехсот человек — отправились в путь. Мы прошли через ворота лагеря и пошли по дороге. Всех одолевали удивление и дурные предчувствия. В какой лагерь отправляют нас, проштрафившихся заключенных? Мы привыкли к неожиданностям и знали, что от японцев чего-то хорошего ждать не приходится. Одно было ясно: если проштрафившихся куда-то ведут, лучше им там не будет.