Что такое психотерапия

'Обучающиеся терапии могут найти в этой книге подход, который, по меньшей мере, отличается от подхода их супервизоров, если не ставит его под сомнение. Эти отличия призваны не вносить путаницу, а исправлять идеи и процедуры. Я при­поминаю давний разговор, имевший место после того, как я закончил «Искусство психоанализа»2. Я показал рукопись Доналду Джексону и спросил, не может ли

В тексте буквально: генералистом, а не специалистом — Примем персе 2 Haley, J. (1958). The art of psychoanalysis. ETC 15, 190-200.

Глава 1. Обучение терапии

>на, по его мнению, обидеть людей, проходящих психоанализ, и помешать их про-•рессу. Джексон ответил, что компетентный аналитик может справиться с этой фоблемой, а заботиться о некомпетентных я не обязан. Я думаю, что те же сооб­ражения относятся и к супервизорам.

Я надеюсь, что эта книга поможет клиницистам, изучающим психотерапию, эбучающим ей и практикующим в это время перемен. Терапевты учатся изменять гсюдей и в процессе обучения часто меняются сами. Супервизор выполняет рабо-гу гида, помогающего достичь этого. Работая с конкретным случаем, обучающий­ся сосредоточивается на клиенте, а супервизор при этом сфокусирован как на клиенте, так и на обучающемся. Заботясь о потребностях клиента, супервизор должен также заботиться о знаниях начинающего терапевта и о том, как расши­рить его знания и умения. Супервизор может знать несколько способов борьбы с различными симптомами, но выбрать ему следует тот, который поможет клиенту измениться, а терапевту поможет расширить свой опыт терапевтических интер­венций.

Супервизор должен учить начинающего терапевта быть умелым тактиком и при этом не терять чуткости к горю и эмоциональному состоянию клиента. Су-первизия учит не только терапевтическим техникам, но также учит ценить и по­нимать трагедию человеческих проблем. Терапевт должен стать экспертом в деле помощи клиентам, и этому можно научить, но он должен также быть чутким и человечным, а этому, вероятно, научить нельзя.

Некоторые начинающие терапевты так глубоко погружаются в теорию, что кажутся бесчеловечными. Например, однажды я посетил занятие, на котором было представлено интервью двух молодых терапевтов, которые были горды сво­ими знаниями и желали показать мне, как хорошо они научились вести психоте­рапию. Это было первое интервью с супружеской парой и их двумя детьми-под­ростками (которые пришли с неохотой). После того как члены семьи заняли свои места, два терапевта сказали, что прежде всего они хотели бы разъяснить свой подход. Семья не возражала. Терапевты, перебивая друг друга, рассказали, что предпочитают ко-терапию, так как «одна голова хорошо, а две лучше». Они объяс­нили, что ко-терапия не дает терапевтам становиться на сторону одного из членов семьи и быть, таким образом, несправедливым к остальным, потому что два тера­певта могут контролировать друг друга. Они еще сказали, что иногда между ними могут возникать разногласия, но тогда они смогут показать семье, как надо с этим работать. Семья понимающе кивала.