Психотерапия в особых состояниях сознания

— Да, теперь мне ясно, — заметила задумчиво Алиса. — А «шорь-ки» кто такие?

— Это помесь хорька, ящерицы и штопора!..

— А что такое «пырялись»?

— Прыгали, ныряли, вертелись!..

~ Ну, а «хрюкотали» это хрюкали и хохотали... или, может, летали, не знаю. А«зетоки» — это зеленые индюки! Вот тебе еще один бумажник!».

Ж. Делез пишет: «Имя, высказывающее свой собственный смысл, может быть только нонсенсом». В «Бармаглоте» исполь­зуются условные слова, слова-бумажники, поскольку они имеют как бы несколько отделений для смысла. «Слово-бумажник само является источником альтернативы, две части которой оно формирует (злопасный - злой-и-опасный или опасный-и-злоЙ). Каждая виртуальная часть такого слова обозначает смысл другой части или выражает другую часть, которая в свою очередь обозначает первую. В рамках одной и той же формы все слово целиком высказывает свой собственный смысл и поэтому яв­ляется нонсенсом. В самом деле, ведь второй нормальный закон имен, наделенных смыслом, состоит в том, что их смысл не может задавать альтернативу, в которую они сами бы входили. Таким образом, у нонсенса две фигуры: одна соответствует рег­рессивным синтезам, другая — дизъюнктивным синтезам».

Отдельные эпизоды переживаний в особых состояниях со­знания являются классическими примерами нонсенса. Делез, показав, что нонсенс (в том числе и сновидения) высказывает свой собственный смысл, описывает специфическое отношение между смыслом и нонсенсом, не совпадающее с отношением между истиной и ложью: «Утверждение между смыслом и нон­сенсом изначального типа внутренней связи, некоторого спо­соба их соприсутствия необходимым образом задает всю логику смысла... Нонсенс обеспечивает дар смысла, но делает это совсем по-другому».

Рассматривая парадокс как фонему, а нонсенс — как мор­фему языка бессознательного, в роли эквивалента третьей лин­гвистической единицы, семантемы (фразы, сочетания слов, объединенных синтагматическими либо парадигматическими отношениями) выступает фантазм — воображаемый сценарий, в котором исполняется бессознательное желание сновидца. Термин «фантазм» фиксирует противостояние воображения

и реальности восприятия. В структурно-семиотическом подхо­де именно фантазмы формируют психическую реальность как продукт бессознательных желаний, замещающих образ внеш­ней реальности. Невроз и тем более психоз характеризуются преобладанием фантазм этической реальности в жизни субъек­та. Фантазмы лежат в основе истерических приступов, сексу­альных извращений и т. п. Типичной формой фантазма является сновидение. Еще 3. Фрейд подчеркивал основополагающую роль первофантазмов, организующих всю жизнь воображения независимо отличного опыта индивида (внутриутробная жизнь, травма рождения, первосцена — половой акт родителей, наблю­даемый ребенком, — кастрация, соблазнение). Универсальность этих фантазий объясняется их филогенетической природой. В этом отношении первофантазмы Фрейда, довлеющие над всей психической жизнью человека, имеют определенное сход­ство с юнговскими архетипами.