Психотерапия. Теория и практика

Техника интерпретации в чистом виде в гештальт-терапии не по­ощряется, в ней усматривается проявление фантазий терапевта, ко­торые скорее отражают его (терапевта) «майя», т. е. предпочитае­мые теоретические концепты и схемы, чем мир переживаний паци­ента. Интерпретации Ф.Перлс относит к «дурному философство­ванию» и видит в них изощренный способ убеждения клиента в мо­гуществе разума (таланта, квалификации и т.д.) терапевта, к мне­нию которого пациент должен больше прислушиваться, чем к сво­им собственным чувствам и ощущениям. На практике все же ис­пользование приема «Могу я накормить тебя предположением?» часто оборачивается скрытой интерпретацией, хотя гештальтисты и склонны уверять, что это скорее форма обратной связи, которую клиент свободно может отвергнуть, если она окажется неподходя­щей ему.

Гештальт-терапевты способствуют росту осознания, предлагая Ушам и глазам пациента стать источником обратной связи, пред­ставляющей информацию, отсутствующую в актуальном осознании. Считается, что клиенты, в общем, достаточно хорошо осознают, что они говорят, и гораздо менее осознанна вербальная экспрессия (как говорят?). Поэтому в работе с клиентом терапевт дает обрат­ную связь клиенту о том, что и как он видит или слышит, особенно обращая его внимание на телесные зажимы, - и уже сам факт обра­щення внимания способствует расширению осознаваемого. Ориен­тированные на действия упражнения позволяют вскрыть глубокие чувства и их блокировку. Так, предложив усилить напряжение в ру­ках, скрещенных на груди, терапевт предлагает выразить, как кли­ент сжимает руки и не позволяет себе испытывать «сердечные чув­ства». Глубокое осознание достигается не через интерпретацию или интеллектуальное отвлеченное знание о себе, оно исходит «изнут­ри».

Чем больше клиент осознает свои фальшивые роли и социальные путы, чем больше он научается прислушиваться к своему телесно­му опыту, опознает свои телесные блоки, сопротивления и фоби-ческие избегания настоящего момента, тем труднее ему становится бежать от самого себя. Однако страх быть собой приводит к тупи­ку: пациент и хотел бы строить свою жизнь (включая отношения с терапевтом «здесь и теперь») по-новому, но одновременно смертель­но боится сойти с ума, впадает в панику, прерывает терапию. Па­циент пытается воздействовать на терапевта, убеждая его в реаль­ности и обоснованности своих катастрофических ожиданий. Тера­певтическая стратегия состоит в упорной вере терапевта в соб­ственные внутренние силы пациента, помогающие ему продвигаться дальше, через тупик, к умерщвленным частям Я. Умело используя выбранные упражнения, терапевт предоставляет клиенту в актив­ной, действенной форме войти в контакт с теми частями Я, кото­рые были пожертвованы в угоду ролям и играм. Постепенно кли­ент начинает освобождать все свои эмоции, становясь все более и более истинно человечным.