|
И еще раз повторюсь: для меня самое важное качество — просто присутствие. Вот почему терапевту необходимо самому проходить терапию, проходить супервизию, ему нужно расти и учиться, и кроме того, нельзя иметь зашоренное видение. Необходимо ходить в театр, читать романы, быть связанным с искусством, следить за наукой, понимать кое-что в медицине, иметь возможность направлять своих клиентов (если нужно) к врачу, для того чтобы понять, что физически с ним происходит. Следует вести разностороннюю жизнь и не замыкаться на терапии. — Какими качествами обладает “врожденный целитель”? Прежде всего — любопытством. Настоящие целители честно интересуются людьми. Они врожденные детективы. Они хотят знать, что происходит. Как люди делают что-то, почему и когда. Иногда я думаю, что это как картинка-головоломка с недостающими кусками: интересно и радостно находить кусочки информации, которые должны попадать в какое-то определенное место. С этим любопытством и этим качеством детектива приходит способность уходить от себя — я не имею в виду высшее “Я”, я говорю про свое Эго — и реально присутствовать с человеком. Тем же самым качеством обладают ученые и художники, которые хотят экспериментировать с цветом или звуком, или, например, как вы, с пленкой или с чем-то еще. Это ощущение возбуждения. — Помогают ли терапевтам в работе их собственные “страдания”? — Я не знаю никого, кто прожил бы жизнь без тяжелых испытаний, и я верю в раненного целителя. Я думаю, мы часто лечим свои собственные раны. Каждый раз мне приходит в голову фраза: “Никогда не критикуйте человека, пока вы не прошли милю в его ботинках” (ее говорил мне мой дедушка, когда я была очень маленькой). Я, возможно, не хожу в таких же ботинках, но нередко иду по похожему пути, так что моя реакция сопереживания человеку очень важна, как и мой жизненный опыт. Мне не нужно подвергаться изнасилованию, чтобы понять насилие, поскольку насилие обладает огромным разнообразием оттенков. Но я должна уметь входить в контакт со своей собственной болью, чувствовать свои собственные раны, чтобы сопереживать ранам другого человека. Ответила ли я на ваш вопрос? — Проходит ли большинство клиентов аналогичные стадии, работая с Вами? — Думаю, это опять же зависит от конкретного клиента. У меня были клиенты, с которыми я работала довольно долго. Вспоминаю случай, который приходит мне в голову. Эта женщина была совершенно одинока и никогда не имела никаких отношений. Она всю свою жизнь за кем-нибудь ухаживала — за другими людьми. Но у нее никогда не складывалось никаких настоящих взаимоотношений. У нас был довольно длительный период терапии, когда она прошла все стадии переноса. Это была клинически очень интересная работа. — 232 —
|