Психосексология

собственную личность индивидуума, и в случае нужды приносится ему в жертву.

Этим, следовательно, человек свидетельствует, что род лежит к нему ближе,

чем индивидуум, и что он непосредственнее живет в первом, нежели в

последнем.

Итак, почему же влюбленный так беззаветно смотрит и не насмотрится на

свою избранницу и готов для нее на всякую жертву Потому что к ней тяготеет

бессмертная часть его существа всего же иного желает только его смертное

начало. Таким образом, то живое или даже пламенное вожделение, с каким

мужчина смотрит на какую-нибудь определенную женщину, представляет собой

непосредственный залог неразрушимости ядра нашего существа и его бессмертия

в роде. И считать такое бессмертие за нечто малое и недостаточное - это

ошибка; объясняется она тем, что под грядущей жизнью в роде мы не мыслим

ничего иного, кроме грядущего бытия подобных нам, но ни в каком отношении не

тождественных с нами существ; а такой взгляд в свою очередь объясняется тем,

что исходя из познания, направленного вовне, мы представляем себе только

внешний облик рода, как мы его воспринимаем наглядно, а не внутреннюю

сущность его. Между тем именно эта внутренняя сущность и есть то, что лежит

в основе нашего сознания, как его зерно, что поэтому непосредственнее даже,

чем самое сознание, и что как вещь в себе, свободная от принципа

индивидуации, представляет собою единое и тождественное начало во всех

индивидуумах, существуют ли они одновременно или проходят друг за другом.

Эта внутренняя сущность - воля к жизни, т.е. именно то, что столь

настоятельно требует жизни и жизни в будущем, то, что недоступно для

беспощадной смерти. Но и с другой стороны, эта внутренняя сущность, эта воля

к жизни, не может обрести себе лучшего состояния, нежели то, каким является

ее настоящее; а поэтому вместе с жизнью для нее неизбежны беспрерывные

страдания и смерть индивидуумов. Освобождать ее от страданий предоставлено

отрицанию воли к жизни, посредством которого индивидуальная воля отрешается

от ствола рода и прекращает в нем свое собственное бытие. Для определения

того, чем становится воля к жизни тогда, у нас нет никаких понятий и даже

никакого материала для них. Мы можем охарактеризовать это лишь как нечто

такое, что имеет свободу быть волей к жизни или не быть. Для последнего

случая у буддизма есть слово Нирвана... Это - предел, который навсегда

останется недоступным для всякого человеческого познания, как такового.

ШОПЕНГАУЭР А.

Избранные произведения. - М 1992, с. 384-405.

А. Г. ИОНИН