Непридуманные истории. Из жизни психологов и их клиентов

Как позволить себе любить.

Когда она приходит, я несколько дней болею.

На что это похоже? Это как в юности — сильные чув­ства, захватывающие меня целиком. Ни о чем другом не могу думать, перед глазами только ее лицо — такое кра­сивое, такое тонкое, такое... Ее черные глаза, которые пря­чутся под челкой и иногда, как молнией, обжигают все внутри меня. Я волнуюсь. Я вся горю. Я желаю ее. Я боюсь ее. Мне кажется, я люблю ее.

Что делать? Прекращать терапию? Прекращать тера­пию! Прекращать??? И я больше не буду видеть ее раз в неделю... Не буду говорить с ней... Не буду испытывать вместе с ней минуты человеческой близости, тревогу и волнение... Это кажется совершенно невозможным...

Она пришла ко мне еще восьмиклассницей. Позвони­ла в психологический центр, где я работала психологом-консультантом, и записалась на прием через секретаря.

—Как тебя зовут? Из какой ты школы? И какая у
тебя проблема?

• Я влюбилась в девочку... ...(Пауза.)
• Я не знаю, что мне делать. Мне хочется умереть. Наш секретарь — Наталья Дмитриевна — женщина

пенсионного возраста, без какого-либо психологическо­го образования, но с тонкой душой, — приняла трудное, но единственное в той ситуации решение:

—Я попробую записать тебя без родителей.

Так Арина попала ко мне на прием. Только через че­тыре года, когда наши отношения прошли через обиды и злость друг на друга, откровенность и слезы, ее уходы и возвращения, она призналась: «Я сидела перед кабине­том и впервые в жизни без родителей пришла просить помощи у взрослого человека, который называется пси­хологом. Я даже не представляла себе, как может выгля­деть этот психолог. И я надеялась... Но не эта же молодая красивая женщина?! Господи! Только не эта молодая красивая женщина! Эта?!»

157

И я тоже была сражена наповал. По роду своих заня­тий я принимала подростков, которых приводили в центр родители, — пьют, курят, колются, не ночуют дома, уходят из школы... Можете представить — как они выглядели! И вдруг тут это чудо. Симпатичная отличница, в которой все — от аккуратной кофточки до правильно построен­ной речи — выдавало хорошее воспитание и высокий для ее лет уровень интеллектуального развития.

Она волновалась, краснела, сдерживала в себе тревогу, и все же тупиковая жизненная ситуация заставляла ее говорить: