Теперь я повзрослела и могла позволить себе почувство­вать, пусть запоздало, депривацию, которую так долго при­нимала как нечто вполне естественное. Через несколько минут чувство лишенного ребенка прошло, и я снова ока­залась в своем безопасном, взрослом «я».

Шаг 5. Определить паттерн. Теперь мне стало понят­но, что вчера произошло. Более того, оглянувшись назад, я вспомнила, что проходила через все это с Берни уже не раз. Как и большинство людей, я ожидала, что наша совмест­ная жизнь исправит мое прошлое, перепишет его заново, возместит все, что я упустила. Я ожидала, что Берни разде­лит мой энтузиазм, как любящая мать разделяет восторги своего ребенка, который только начинает открывать окру­жающий мир. Она готова часами разглядывать его рисун­ки, которые он приносит домой из школы, гордится его ус­пехами в чтении и письме. Она счастлива, наблюдая за его интеллектуальным и эмоциональным развитием.

Теперь я вспомнила, как мне было трудно в первые годы супружества принять тот факт, что Берни никогда не бе­рет в руки романы; свои тщетные попытки делиться с ним восторгом по поводу любимого писателя, разочарование от всех этих неудач... Постепенно, спустя годы, я научилась принимать разницу наших интересов, ценить (каждый раз, когда он растолковывал мне какое-нибудь интересное на­учное понятие или я делала для него то же самое в гумани­тарных областях) то, насколько обогащают нашу жизнь эти различия, вносят в наши отношения новое измерение. Так что теперь умом я поняла, что пока мы совпадаем в базовых ценностях и сходимся во взглядах на важные вещи, не столь важно, если он не разделяет мой интерес к народной музы­ке. И все же время от времени ребенок внутри меня требу­ет родителя, соучаствующего всем моим радостям, разде­ляющего все мои вкусы. После того как я сняла этот слой и на мгновение увидела одинокого, депривированного ребен­ка, каким была раньше, мне не нужно было больше нена­видеть Берни за равнодушие к моим увлечениям. Иногда я все еще ловлю себя на том, что пытаюсь убедить его посе­тить какое-нибудь мероприятие или прочесть явно неин­тересную ему книгу, но потом вспоминаю, что уже давным- давно выросла, и могу посмотреть эту оперу, прочитать этот роман самостоятельно. Я могу поделиться с Берни своим опытом, отобрав специально для него то, что действитель­но ему понравится.

Скрытый гнев

Я так часто описываю гнев как псевдоэмоцию, внешнее чувство, используемое для прикрытия других, скрытых чувств, что студенты порой спрашивают меня: «Всегда ли гнев является неадекватной реакцией? Когда мы рассер­жены, всегда ли это означает, что мы прячем что-то от са­мих себя?» Отвечу на этот вопрос: «Нет». Существует свое время и место для подлинного, адекватного гнева. Напри­мер, любой цивилизованный человек на несправедливость и жестокость отвечает гневом. Человек — нечто большее, чем создание, сформированное окружающей его средой: сам он тоже способен менять среду. Здоровый гнев может мотивировать его на конструктивное действие, которое способно улучшить место, где он живет.