Лицом к подсознанию

«Ну уж эта мысль точно неразумна», — определила я сра­зу же, не успев додумать ее до конца. Правда, отец всегда предостерегал меня от брака с человеком, не придержива­ющимся моей веры, но я никогда не обращала особого вни­мания на его слова. В свое время у меня были молодые люди — не евреи, и в одного или двух йз них я была по уши влюблена. Разумеется, я выходила замуж за Берни не из-за его этни­ческого происхождения. Я вышла бы за него, даже если бы он прилетел с Марса и у него была бы зеленая кожа.

Через некоторое время мой гнев поутих, но я уже знала, что получила задание па будущее: мне предстояло исследо­вать эту необычную невысказанную жалобу — она явно была неадекватной реакцией. Шаг 1.

На следующий день я несколько часов провела с подру­гой, по совместительству являющейся Хорошей Слуша­тельницей для меня. К тому времени я уже была вполне бла­годушно настроена к Берни, но вместо того чтобы не бу­дить спящую собаку (мне уже было известно, что нельзя позволять себе подобной роскоши), я сознательно завела разговор о происшедшем: «Вчера у меня случилось нечто странное, и хотелось бы в этом разобраться». С этими сло­вами я поведала ей о своих переживаниях в связи с песня­ми Теодора Бикеля. Я описала в ярких красках, как ждала весь день, чтобы разделить свои впечатления с Берни, как меня расстроило его поведение и что я пережила после всего этого. В конце концов ярость к Берни закипела во мне с новой силой. Я сделала Шаг 2. Почувствовать внешнюю эмоцию.

Шаг 3. Что еще я чувствовала непосредственно перед тем, как разозлиться? Я вспомнила, что прямо перед тем, как перевернуть пластинку на другую сторону, когда я бро­сила взгляд на Берни, он сидел, уткнувшись носом в свою газету. Что я почувствовала ? На самом деле я не сильно уди­вилась. Даже несмотря на то, что он слушал, я чувствовала, что он делал это из вежливости. Мне хотелось заставить его послушать хотя бы еще одну песню: в глубине души я продолжала надеяться, что следующая песня все-таки зас­тавит его откликнуться. Перед тем как меня захлестнул гнев, я почувствовала не столько разочарование или удив­ление, сколько горечь лишения. Я чувствовала себя обма­нутой, как ребенок перед взрослым, который отказывает­ся дать ему то, в чем он отчаянно нуждается.

Шаг 4. О чем мне это напомнило? Когда еще я чувствова­ла себя подобным образом обманутой? Когда я умирала от желания поделиться своим воодушевлением по поводу ка­кого-то открытия? Неожиданно я вспомнила, что значит быть маленькой девочкой без матери: как увлекательно было учиться читать — никто этим не интересовался; как я приносила домой из школы маленькие, но такие важные, на мой взгляд, поделки — никто не удосуживался на них взглянуть. На миг я снова оказалась маленькой девочкой, которая в порыве энтузиазма сталкивается с равнодушием взрослых, не разделяющих его из-за занятости собствен­ными проблемами. Ведь я чужой ребенок. Учитель дал мне золотую звезду за правильный ответ? Подумаешь, большое дело. Этот голод, чувство депривации, причинял мне гораз­до больше боли теперь, чем в те далекие дни. Тогда я была слишком занята, пыталась хоть как-то справиться с обру­шившимися на меня несчастьями, и у меня не было време­ни остановиться и оглянуться — что не так? Дети слишком практичны, чтобы быть философами. Они избегают чувств и мыслей, с которыми трудно справиться, к которым ну­жен особый подход. Всю свою энергию они тратят на вы­живание в этом чрезвычайно сложном мире.