|
Затем последовала психотерапевтическая постановка цели: "В своих воспоминаниях о своей умершей жене я должен смотреть на прошлое более реалистично. Это облегчит мне обретение независимости от нее. Я должен освободиться от мыслей о разочарованиях и болезнях. Мне следует самостоятельно предпринять нечто такое, что позволило бы мне поверить в свои способности". Я разработала план психотерапии, который предусматривал на первом этапе последовательно осуществляемую работу с печалью* [*Работа печали (Trauerarbeit) — термин, введенный З. Фрейдом. Страдающий от потери (близкого человека и т.п.) пациент в ходе “работы печали” постепенно свыкается с новой жизненной ситуацией. — Прим. переводчика.], что должно было создать у пациента реалистическую картину его отношений с женой, которые временами были весьма неоднозначными. Следовало также проверить гипотезу, согласно которой усиливавшееся вдруг озлобление в отношении матери и сестры было вызвано, в соответствии с психодинамической трактовкой, сдвигом разочарования и злости на жену, после смерти которой он почувствовал себя брошенным на произвол судьбы. Пациент, однако, не выразил согласия провести работу, касающуюся соперничества между братом и сестрой. Мое обращение к зрелым элементам "Я" пациента и совместный с ним когнитивный анализ восприятия им поведения дочери оказались более успешными. Предстояло также восстановить его способности к общению, которые в свое время позволили ему создать хорошие отношения со многими людьми и поддерживать их. В план психотерапии были включены также приемы, способствующие активизации сознания, а также меры поддержки. Последующие примерно 10 психотерапевтических сессий были посвящены проработке проблемы. В их ходе пациент постепенно избавлялся от мыслей, что врачи могли спасти его жену, если бы только того пожелали. С помощью антидепрессантов за несколько недель удалось существенно уменьшить испытывавшуюся пациентом напряженность. Его сон улучшился, он снова был способен проявлять усиленный интерес к событиям, происходящим во внешнем мире. Его тлеющему конфликту с дочерью была дана следующая трактовка: поведение дочери обусловлено ее отдалением от матери и от него, отца. И когда несколько недель спустя дочь позвонила и поговорила с ним, пусть и в некоторой степени отчужденно, пациент почувствовал себя не достойным сожаления покинутым вдовцом, а дедушкой, членом семьи, не имеющим уже претензий к своей дочери. По делу о наследстве состоялось несколько слушаний с участием дочери, и пациент заранее готовился к ним с моей помощью, что позволило ему со знанием дела отстаивать свои права, не обвиняя при этом дочь и зятя. Он был очень удивлен, получив вскоре приглашение в дом дочери, где ему сообщили о рождении второго внука. В результате отношение пациента к дочери и зятю изменилось к лучшему. Он возобновил также посещения своей сестры (она была на 10 лет старше его и ко времени возобновления посещений ее здоровье серьезно пошатнулось). Пациент смог провести различие между доминировавшей над ним с материнскими замашками сестрой его детства, которую он в определенном смысле по-прежнему боялся, и этой старой, одинокой, слабой женщиной, нуждающейся в его материальной поддержке. — 146 —
|