|
Возникает длительная пауза. Лена смотрит на меня почти с ужасом. Наконец спрашивает: — Что это было? — ? — Я почти уверена, что слышала слова Вани. Нет, этого не может быть. Он никогда таких слов не говорил... И все-таки это его голос. Теперь у нас есть возможность обсудить с Леной, как ее материнская активность действовала на Ваню. Но главное не это, главное, что заставляло ее быть такой активной. Постепенно мы разобрались, какая ее боль и какие страхи вынуждали ее так опекать сына. Ведро с дрянью Пожилая шестидесятилетняя женщина Валентина Ивановна рассказывает о своей дочери. Валентина Ивановна родила дочь поздно, в тридцать пять лет. Когда дочке Катюше исполнилось пять лет, умер Катин отец, муж Валентины Ивановны. С тех пор она очень много работает, надо было содержать дочь, ни в чем ей не отказывать, нельзя было дать ей повод почувствовать себя в чем-то обделенной. Катя была желанным и долгожданным ребенком, и Валентина Ивановна старалась для нее всю свою жизнь. В детстве Катя была шумной, неугомонной, часто неуправляемой девочкой, но очень доверчивой и общительной. В школе у нее было много подруг и друзей, в выборе которых она была неразборчива — готова привести в дом первого встречного и поперечного. Валентина Ивановна была уверена, что эти друзья не доведут дочь до добра. Так и оказалось, ее дорогая дочь с шестнадцати лет употребляет наркотики. Сколько раз Валентина Ивановна говорила Кате, что нельзя быть такой глупой, доверчивой, что надо жить своим умом, никого не надо слушать. Но она так и лезла к всякой дряни, и всякая дрянь прилипала к ней. Особенно Валентина Ивановна боялась отношений Кати с мальчиками. Катя была рослой и красивой девочкой. На нее обращали внимание и мальчики, и мужчины. Валентина Ивановна так боялась, что Катя рано начнет половую жизнь, что каждый год на все лето отправляла ее в деревню к своему строгому брату, у которого не забалуешь. И все же беда случилась. В шестнадцать лет Катя ушла жить к молодому двадцатишестилетнему мужчине, который приобщил ее к наркотикам. Что только ни делала бедная мать: и плакала, и угрожала, и грозилась пойти в милицию, и просила своего брата помочь ей вернуть дочь — ничего не помогло. Катя вернулась домой спустя шесть лет, после того как молодой человек сам ее выгнал. И вот три года Катя лечится от наркомании с переменным успехом. Когда она не употребляет наркотики, она пьет пиво, а в последнее время и водку. У Кати развился похмельный синдром и появились запои. Слушая Валентину Ивановну, я проникаюсь таким сочувствием к этой женщине, что мне хочется обнять ее и сказать, как я ее понимаю, что все она делала правильно, как я восхищаюсь ее мужеством и терпением, что ее материнский подвиг будет обязательно вознагражден, что ее дочь обязательно выздоровеет. Но я знаю, что мой порыв принесет облегчение ненадолго, а затем опять тоска и непонимание, что делать, что можно изменить. Поэтому я говорю о своем сочувствии и понимании того, насколько ей тяжело приходится в жизни. Потом предлагаю ей попробовать разобраться в отношениях с дочерью. Валентина Ивановна соглашается без особого энтузиазма, она не верит, что можно что-то изменить. Я задаю вопросы: — 42 —
|