Вторая проблема стоит близко к этой, но она несравненно более значительна. Если принять во внимание отношение семи летнего ребенка к ожившей «первичной сцене»59 или даже если только подумать о гораздо более простых реакциях полуторагодовалого ребенка при переживании этой сцены, то нельзя не согласиться с мнением, что у ребенка при этом проявляется влияние своего рода трудноопределимого знания, чего-то похожего на подготовку к пониманию60. В чем оно может состоять, об этом у него нет никакого представления, у нас имеется только великолепная аналогия с глубоким инстинктивным значением у жвотных.

Если бы и у человека существовало инстинктивное знание, то не было бы ничего удивительного в том, что оно преимущественно касалось бы процессов сексуальной жизни, хотя ни коем образом не ограничивалось бы только ими. Инстинктивное составляло бы ядро бессознательного, примитивную бессознательную деятельность, которая вследствии низвергается с трона и закрывается разщвивающимся у человека разумом; но часто оно, быть может у всех, сохраняет способность притянуть к себе высшие душевные силы. Вытеснение было бы возвращением к этой ин стинктивной ступени, и человек расплачивался бы таким образом за свои великие завоевания своей склонностью к неврозу, а самая возможность возникновения неврозов доказывала бы существова ние прежней инстинктивной предварительной ступени психичес кого развития. Значение же ранних травм в детстве заключается в таком случае в том, что последние доставляют материал этому бессознательному, защищающий его от полного поглощения пос ледующим развитием

Мне известно, что подобные мысли, подчеркивающие унас ледованный филогенетически приобретенный момент душевной жизни, высказывались с различных сторон, и я даже думаю, что им слишком поспешно уделялось место в психоаналитических взглядах. Они мне кажутся допустимыми только тогда, когда пси хоанализ, сохраняя вполне корректную линию различных инстан ций в добытом им материале, доходит до следов унаследованного после того, как он проник сквозь все наслоения индивидуально приобретенного.

Рут Мак Брюнсвик

Дополнение к статье Фрейда «Из истории одного детского невроза»61

(1928)

К этой статье, заглавие которой вполне говорит само за себя, автор написал сопроводительную записку для редактора журнала «The Psychoanalytic Reader»62 где поведал о положении дел на тот момент: «Описанный здесь психоанализ Человека-Волка занял пять месяцев — с октября 1926 года по февраль 1927-го. После этого его самочувствие улучшилось, и он мог довольно продуктивно выполнять свои обязанности по службе.