|
Первая задача терапевта — помочь пациенту чувствовать себя в безопасности Заинтересованность терапевта в том, чтобы пациент чувствовал себя в безопасности, приоритетнее попыток вызвать у пациента инсайт с помощью интерпретаций. В тех случаях, когда пациент встревожен каким-либо интерпретациями, терапевт должен отказаться от них, до тех пор пока пациент не почувствует себя в безопасности и не будет готов спокойно их перенести. Это относится к работе с пациентами, которые уподобляют терапевтические интерпретации родительским поучениям, упрекам и непрошеным советам. Если терапевт без интерпретаций успешно вызывает у пациента чувство защищенности, последний может сам начать развивать собственные инсайты. Он может многое вспомнить о травмах своего детства и лучше осознать свои цели и патогенные убеждения. На данной стадии терапевт может присоединиться к усилиям пациента по самоосознанию, предлагая объяснения, которые пациент будет использовать для организации своего знания, для того, чтобы сложить из них исчерпывающую картину личности и ее развития. Рассмотрим случай Томаса С. (см. главу 4). Томас С. (продолжение) Как было замечено в главе 4, родители Томаса постоянно критиковали его, не позволяли никаких вольностей, заставляли все время работать. В начале терапии почти все интерпретации приводили пациента к тому, что он чувствовал себя неудобно. Он мог переживать интерпретации как покушения на свою свободу. Томас бессознательно хотел чувствовать себя свободным с терапевтом и быть принятым им, и терапевт старался помочь ему в этом, работая без интерпретаций. Терапевт неформально болтал с ним практически на любую тему, которую Томас затрагивал. По прошествии нескольких недель терапии пациент начал чувствовать себя достаточно защищенным, чтобы появились новые воспоминания и инсайты. Через много месяцев пациент уже легко разговаривал о том, как высоко он ценит чувство свободы, и о том, насколько он чувствует себя стесненным даже от достаточно свободного расписания. Он также связал важное значение для него свободы с родительским принуждением. Тогда терапевт показал, что симпатизирует стремлению пациента к свободе, и предоставил концептуальную рамку понимания того, как тот пришел к ощущению несвободы. Терапевт высказал мнение, что пациент подчинился родительским запретам. Поверил в то, что его родители имеют право принуждать его, и, следовательно, ему нельзя и надеяться на то, чтобы чувствовать себя свободным. Вследствие этих и других комментариев пациент стал менее болезненно реагировать на интерпретации. Хотя терапевт и не изменил основного настроения терапии, он сделал множество комментариев, чтобы помочь пациенту уложить его идеи и воспоминания в широкое русло объяснений, помогая таким образом пациенту лучше понять себя и смотреть на самого себя с большей симпатией. — 102 —
|