|
-73- Генри Ф. Элленбергер как «... личностям, способным воссоздать человеческий космос или часть его методом, понятным человечеству, и содержащие некий новый, до тех пор не осознанный аспект реальности». Гений — результат исключительного сочетания факторов и обстоятельств. В его основании лежит природный, биологический фактор: в Гете этими факторами были глубина и качество мыслительной функции, совершавшей ритуал творения; во Фрейде - совершенное владение языком. Но возникновение гения требует также наличия целого ряда факторов его окружения. Возлюбленному первенецу молодой матери, которая сама была второй женой человека по имени Якоб, старше ее по возрасту, Фрейду было предопределено судьбой раннее отождествление с библейской личностью Иосифа, толкователя сновидений, превзошедшего в этом искусстве отца и братьев. Молодой Фрейд вложил свое либидо в научную работу и собственное честолюбие; встреча с Мартой Бернайс заставила его направить часть своего либидо на Марту и во внешний мир. Но четыре года помолвки повлекли жестокое разочарование, откуда и возникла более высокая степень сублимации. Ради Марты Фрейд забросил свои научные амбиции, обратившись к клинической практике, и именно это самоотречение дало ему возможность сделать открытия в области неврозов. Ежедневная переписка с Мартой заострила его способность к психологическому наблюдению и самоанализу. Эйслер считает, что этот четырехлетний период помолвки послужил инструментом, вызвавшим реорганизацию личности Фрейда, которая, в свою очередь, сделала возможным его самоанализ, а впоследствии - постепенное проявление нового видения мира, то есть появление психоанализа214. Однако еще не пришло время, когда появится возможность получить поистине удовлетворительную оценку личности Фрейда. Данных все еще недостаточно (наши знания о его детстве так же скудны, как и сведения о его самоанализе до публикации переписки с Флиссом). И не столь уж невероятным представляется, что с течением времени понять его будет все труднее. Фрейд принадлежит к группе людей, вышедших из одной и той же литейной формы, включая Крепелина, Фореля и Блей-лера, прошедших длительное обучение интеллектуальным и эмоциональным дисциплинам; они были людьми высокой культуры, пуританских нравов, неограниченной энергии и строгих убеждений, которые они решительно отстаивали. Вопреки всем личным и научным расхождениям, эти люди были способны мгновенно понимать друг друга, в то время как их тип идеалиста-отшельника становился все более неестественным для гедонистического, прагматического поколения. — 59 —
|