|
Моей гипотезе о том, что непристойные слова вследствие торможения развития остаются «инфантильными» и поэтому носят ненормально моторный и регрессивный характер, хорошо послужило бы этнографическое подтверждение. К сожалению, я не обладаю опытом в этой области. Известные мне данные о жизни примитивных народов, и особенно цыган, говорят за то, что у нецивилизованных народов непристойные слова, возможно, сильнее акцентированы удовольствием, но не так существенно выделяются из обычного словарного запаса, как я предполагаю это у культурных людей.
Возможно, дальнейшие наблюдения подтвердят гипотезу о специфическом инфантильном характере непристойных словесных представлений и об их «примитивных» — в силу нарушения развития — свойствах, возможно — отвергнут ее как ошибочную, но в любом случае этим аффективно наполненным представлениям следует придавать значение — чего до сих пор не делали.
Мышление и мышечная иннервация
Встречаются люди, которые каждый раз, когда они хотят что-нибудь обдумать, прерывают движение, совершаемое в этот момент (например, останавливаются при ходьбе), и продолжают его только после окончания мыслительного акта. Бывают другие, которые, наоборот, не способны выполнять какой-либо сложный мыслительный акт в состоянии покоя, а должны развертывать при этом активную мышечную деятельность (встать со стула, ходить взад-вперед и т. д.). Индивиды первой категории часто оказываются людьми медлительными, любая самостоятельная работа мысли у них требует преодоления внутреннего (интеллектуального или аффективного) сопротивления. Для индивидов второй группы (их обычно называют «моторным типом»), наоборот, характерны слишком быстрая смена представлений и очень живая фантазия. Этот факт говорит в пользу того, что между мыслительным актом и двигательной активностью существует глубинная связь: медлительный человек для преодоления сопротивления при мыслительном акте реализует энергию, сэкономленную за счет изменения мышечной иннервации; люди же «моторного типа», по-видимому, вынуждены тратиться на мышечную энергию, если хотят умерить в ходе акта мышления «переливание через край» его интенсивности, которое обычно происходит с легкостью (Фрейд), они должны «притормозить» свою фантазию, чтобы мыслить логически. Величина требуемого для мышления «усилия» не всегда зависит от абстрактной трудности задачи, которую надо осилить; эта величина аффективно обусловлена: мыслительные акты, акцентированные неудовольствием, требуют, при прочих равных условиях, большего усилия. При анализе часто обнаруживается, что медлительное мышление обусловлено цензурой и является невротическим. У лиц с легкой формой циклотимии можно заметить колебания оживленности движений, параллельные замедлению или легкости работы фантазии. Но даже у людей «нормальных» время от времени имеют место эти моторные симптомы — признаки торможения мышления или его возбуждения. Например, одна пациентка, у которой почти непрерывно дрожали колени (это была привычка, подобная тику), во время анализа никогда не могла скрыть от меня момент, когда ей вдруг что-то приходило в голову, — дрожание внезапно прекращалось, так что я всегда мог заметить ей, что она скрывает какую-то внезапную мысль. Пока длился ассоциативный вакуум (иногда в течение нескольких минут), она двигала своими ногами беспрестанно.
— 89 —
|