|
Исходя из вышесказанного, правильнее будет не отождествлять условия возникновения символа с условиями образования сравнений вообще, а предполагать для символов специфические условия возникновения. Аналитический опыт показывает, что, хотя образование истинных символов осуществляется при наличии интеллектуальной (инфантильной) недостаточности, главные условия образования символов имеют не интеллектуальную, а аффективную природу. Позволю себе продемонстрировать это на отдельных примерах сексуальной символики. Сначала, пока жизненная необходимость не вынуждает к приспособлению и познанию действительности, дети заботятся лишь об удовлетворении своих инстинктов, о тех местах тела, на которых это удовлетворение можно ощутить, о тех объектах, которые способны вызывать его, и о поступках, которые его действительно вызывают. Из всех сексуально возбудимых мест (эрогенных зон) детей больше всего интересует рот, задний проход и, совершенно особо, гениталии. «Что же удивительного в том, что и его (ребенка) внимание в первую очередь приковывают такие вещи и процессы внешнего мира, которые на основании довольно отдаленного сходства напоминают ему самые приятные переживания». Так дело доходит до «сексуализации Вселенной». В этой стадии маленькие мальчики любят называть все удлиненные предметы именем, принятым у детей для обозначения полового органа, в любой дырке они видят анус, в любой жидкости — мочу и в любом более или менее мягком и вязком веществе — кал. Один мальчик примерно полуторагодовалого возраста, когда ему в первый раз показали реку Дунай, сказал: «Как много слюней!» Другой молодой человек двух лет от роду называл дверью все, что открывается, в том числе и ноги своих родителей, так как их он тоже мог «открыть» и «закрыть» (свести и развести). Подобное отождествление происходит и в отношении органов тела: отождествляются пенис и зуб, задний проход и рот; возможно, что ребенок для каждой аффективно важной части нижней половины тела находит эквивалент в верхней (особенно в области головы и лица). Но такое отождествление — еще не символика. И только когда вследствие культурного воспитания один (и притом более важный) член сравнения вытесняется, другой член (прежде — менее важный) достигает аффективной «сверхзначимости» и становится символом вытесненного. Первоначально пенис и дерево, пенис и колокольня сопоставляются сознательно; и только с вытеснением интереса к пенису дерево и колокольня превращаются в предметы, вызывающие акцентированный интерес — необъяснимый и с виду безосновательный; они стали символами пениса. — 47 —
|