|
Приведу пример. Голод можно считать простым инстинктом переживания отвратительного телесного лишения. В прекрасной книге Осипова «Воспоминания Льва Толстого о детстве» (1923) мы обнаружили наше понимание эротики, сравнение насыщения едой с сексуальным наслаждением, в отличие от серьезных лишений, например, голода; аппетит — эротической параллелью, поскольку насыщение дает ожидаемое удовлетворение, а прежнее лишение являлось предисловием к наслаждению. Мы полагаем, что органы сексуальности, особенно совокупления, искусно устроены с расчетом на безусловное удовлетворение. И сексуальность только играет с опасностью. По нашей концепции, все сексуальное напряжение организма обращается в раздражение гениталий. Это раздражение легко устранимо. Одновременно на гениталии переключается регрессивная тенденция проникновения в материнское тело, что тоже легко осуществимо. Весь акт совокупления напоминает драму с грозовыми тучами, но со счастливым финалом. Мы вправе представить себе в качестве мотива такого игрового представления воспоминание о когда-то случившемся счастливом освобождении от отвращения, т.е. нечто наподобие детских игр, по Фрейду. Человеку, пережившему опасность рождения и нашедшему возможность существования вне материнского тела, желательно повторение опасности, пусть и в ослабленном виде, чтобы снова испытать наслаждение от ее устранения. Возможно, что временное возвращение в материнское тело при совокуплении и «игровая» опасность, как и борьба за приспособление к жизни, освежает чувства, наподобие регрессии сна ночью. Периодическое господство принципа наслаждения придает силы и работоспособность человеку в его тяжелой жизни. Надо подчеркнуть, что центральная мысль о регрессии в материнское тело закреплена опытом психоанализа. Примечательно, что при различных психических явлениях — сон, невроз, миф, сотворчество, фольклор и пр. — коитус и рождение представлены одинаковым символом: спасением от опасности, а плавание, полет — ребенком (см.: Ранк О. «Миф о рождении героя», 1909 и «Символика сновидения», 1912). Возможно, наша гипотеза позволит выяснить появление символов, а также значение исторических памятников как остатков воспоминания, закрепленных в психике. Таков, по нашему мнению, смысл оргазма, завершающего генитальный акт. При внезапном излучении на весь организм обычно ограниченного гениталиями напряжения либидо организм на какой-то момент становится не только спутником гениталий, но и обладателем интраутеринного счастья. Согласно нашей концепции, функция совокупления объединяет в одном акте ряд моментов наслаждения и страха. Наслаждение от освобождения от мешающих инстинктивных раздражений, от возвращения в материнское тело, от счастливо завершенного рождения. Страх, испытанный при акте рождения и при фантазийном чувстве возвращения, исключается — частично актом совокупления и секрецией гениталий и полностью при оргазме, завершающем акт чувством полного удовлетворения. Остается неясным факт несомненного объединения в акте радости удовлетворения и функции сохранения вида. Поскольку онтогенез не дал достаточного объяснения, то, возможно, его даст филогенетика. — 180 —
|