|
Второй такт. Я уже сказал, что в воображаемом плане отец выступает как фигура, которая мать чего-то лишает, а это значит, что обращенное к Другому требование отправляется, при условии правильной его передачи, в суд, так сказать, высшей инстанции. И в самом деле: вопрос, обращенный субъектом к Другому, неизменно с той или иной стороны сталкивается - при условии, что Другой субъектом исследован до конца, - с Другим этого Другого, то есть с собственным его, Другого, законом. Именно на этом уровне и происходит то, в результате чего ребенку достается в ответ просто-напросто в чистом виде закон отца - закон, который предстает в воображении ребенка как причина, по которой терпит лишение его мать. Это стадия, если можно так выразиться, узловая, негативная - стадия, в ходе которой то, что отделяет субъекта от предмета, с которым он отождествляет себя, привязывает его в то же время к закону, принимающему облик того неоспоримого факта, что мать его находится в зависимости от объекта, который является уже не просто объектом ее желания, а объектом, который имеется или не имеется у Другого. Тесная связь между отнесенностью матери к закону, который является не ее собственным, а законом Другого, и тем фактом, что объект находится реально в полном распоряжении того самого Другого, с чьим законом она соотнесена, дает нам ключ к отношениям эдипова комплекса. Выделяя то, что придает ему решающий 222 Жак Лакан характер, мы обнаруживаем, что это вовсе не отношения с отцом, а отношения с отцовским словом. Вспомните маленького Ганса, чей случай мы рассматривали в прошлом году. Отец Ганса, существо понимающее и чуткое, окружает ребенка своим вниманием, является ему лучшим другом; как человек неглупый, он приводит сына к Фрейду, что в его время свидетельствует об уме просвещенном, - и несмотря на все это, он совершенно беспомощен, а все, что он говорит (я имею в виду, когда он говорит с матерью), это простое сотрясение воздуха. Это совершенно ясно - независимо от того, какие реальные отношения сложились внутри этой родительской пары. Мать - обратите внимание - занимает по отношению к маленькому Гансу позицию двусмысленную. Именно от нее исходят запреты, именно она играет роль кастратора, которую обычно в реальном плане приписывают отцу, именно она говорит Гансу: "не притрагивайся к этому, это гадко!" Все это, однако, отнюдь не мешает ей, в плане практическом, допускать к себе сына чрезвычайно близко - она не просто позволяет ему выполнять функцию воображаемого объекта, она его к этому поощряет. Ребенок оказывает ей, по сути дела, неоценимую услугу - он без остатка воплощает в себе ее фаллос, прочно занимая, таким образом, подчиненную, зависимую позицию субъекта как иод -лежащего. Он подчинен ей - это и является единственным источником его тревоги и его фобии. — 160 —
|