|
Если на любой из этих стадий случается серьезное нарушение, то тогда закладывается девиантная основа для установления следующей 134 стадии, будь то в форме точки фиксации или даже в форме более серьезных расстройств. Основываясь на впечатлениях, полученных при непосредственном наблюдении над младенцами, я бы постулировал, что это же относится к установлению организаторов психики в первый год жизни и что неадекватное установление любого из этих организаторов психики ведет к девиантному психическому развитию. Любой внимательный читатель литературы по эмбриологии постоянно будет сталкиваться с такими аналогиями. Но, разумеется, наша концепция взаимодействия между созреванием и психологическим развитием содержит сходства, выходящие за рамки просто аналогии. Ранее я отмечал, что вначале созреванию принадлежит большая роль, чем психологическому развитию, и что эта пропорция меняется к моменту, когда мы приходим к третьему организатору психики. Близкое сходство с процессами развития, происходящими в эпигенетическом ландшафте созревания, делает весьма вероятным, что на самой ранней стадии некоторые психологические процессы будут моделироваться по биологическим прототипам. На нынешней стадии развития нашего знания — или эмбриологического знания — вряд ли возможно провести границу между биологическими и психологическими процессами; фактически Фрейд всегда утверждал именно это. Позвольте мне категорически подчеркнуть, что я не пытаюсь перенять концепции эмбриологической теории и просто перевести их в наши психологические термины. Во-первых, если бы даже такая попытка была желательной, наше знание о психологическом развитии все же было бы недостаточным. Уже при самом поверхностном рассмотрении становится совершенно очевидным, что область психики является намного более сложной, чем область физического созревания. Законы, управляющие созреванием, должны быть расширены и дополнены, даже если мы постулируем непрерывность континуума между сомой и психикой. Мы можем предположить, что законы, управляющие эмбриональным развитием, будут в значительной мере применимы на протяжении нескольких месяцев и, возможно, лет после рождения. Эти законы эмбриологии будут представлять один из факторов в процессе, который мы назвали созреванием. Однако в области психологического развития любое применение этих законов будет, по существу, лишь грубой аналогией. С другой стороны, нам, конечно, известно, что природа крайне скупа на свои методы и механизмы — они представлены только что упомянутыми мною законами. Природа щедра на материал, будь этим материалом индивид, вид, род, класс или фи-люм1. Но она будет продолжать использовать тот же механизм в условиях, которые кажутся совершенно неподходящими. Поэтому было бы неудивительно обнаружить метод или механизм, используемый на эмбриональной стадии, который действует также на стадии младенчества в совсем иной среде, в среде психологического развития. — 127 —
|