Психология бессознательного

339

свелись наши первая и вторая инстанции при дальнейшем иссле­довании, мы все же ждем подтверждения нашего предположения, что вторая инстанция распоряжается доступом к сознанию и может не допустить к нему, первую инстанцию.

По пробуждении цензура быстро восстанавливает свою прежнюю силу и тогда может отобрать все, что было завоевано у нее в пе­риод ее слабости. Что забывание сновидения — по крайней мере отчасти — требует именно такого объяснения, это явст­вует из опыта, подтвержденного бесчисленное количество раз. При пересказе сновидения, при анализе его нередко случается, что отры­вок, считавшийся забытым, вдруг вновь выплывает в памяти; этот извлеченный из забвения отрывок дает обыкновенно наилучший и ближайший путь к истолкованию сновидения; вероятно, в силу этого обстоятельства данный отрывок и был подавлен, т. е, забыт,

XI

Истолковав сновидение как образное представление исполне­ния желания и объяснив неясность его цензурными изменениями в вытесненном материале, нам уже нетрудно сделать вывод о функ­ции сновидения. В противоположность обычным разговорам о том, что сновидения мешают спать, мы должны считать сновидения хранителем сна. По отношению к детскому сну это утвержде­ние, пожалуй, не встретит возражений.

Наступление сна или соответственного изменения психики во сне, в чем бы оно ни состояло, обусловливается решением уснуть, ко­торое навязывается ребенку или принимается им добровольно вслед­ствие усталости; при этом сон наступает лишь при устранении внешних раздражителей, могущих поставить перед психикой вместо сна иные задачи. Нам известно, какие средства служат для устране­ния внешних раздражений;. но необходимо указать также на средства, которыми мы располагаем для подавления раздражений внутренних (душевных), также мешающих нам уснуть. Возьмем мать, усыпляющую своего ребенка; последний беспрестанно выра­жает какое-нибудь желание: ему хочется еще раз поцеловаться, он хочет еще играть; желания эти частью удовлетворяются, частью авторитетно откладываются на следующий день; ясно, что возни­кающие желания и потребности мешают уснуть. Кому не знакома забавная история (Болдуина Гроллера) о скверном маль­чугане, который, проснувшись ночью, орет на всю спальню: «Xq4y носорог а!» Спокойный ребенок вместо того, чтобы орать, в и-дел бы во сне» будто он играет с носорогом. Так как сновиде­ние, представляющее желание исполненным, принимается во сне доверчиво» то оно таким образом устраняет желание, и продол­жение сна становится возможным.