|
Поэтому в начале ее лечения я решил удлинить ее сессии, сократив мой перерыв между пациентами, так как иначе оставалось бы всего пятнадцать или двадцать минут после ее попыток подняться по лестнице. Кроме того, я предусмотрел несколько сессий в комнате ожидания внизу лестницы. Мое «движение навстречу» симптому оказалось очень вредным, и пациентка отреагировала ухудшением ее состояния. Ее трудности с передвижением усилились и, более того, теперь распространялись на ее дорогу к моему офису, так что она приезжала все позже и позже, хотя регулярно использовала такси. Поэтому я решил обсудить эту проблему с ней и указал, что по терапевтическим причинам мы не можем больше делать уступки ее симптому. После того, как мы решили непременно выдерживать наши сессии так, чтобы терапия проводилась только в мрей консультационной комнате и при ограничении времени в пятьдесят минут независимо от того, насколько поздно она приедет, ее симптомы постепенно стали уменьшаться, и после сорока сессий ее состояние улучшилось до той степени, что она смогла использовать практически все отпущенное время. Конечно, причиной улучшения были не только внешние меры, но и то, что она стала более сознательной относительно своих проблем, приведших к симптому. Но последовательный акцент, чтобы не потакать симптому, сыграл решающую роль. По количеству времени, необходимому, чтобы подняться по лестнице из комнаты ожидания в iприемную, можно было измерить существующее в настоящий момент лечения сопротивление. После осознания того, что она могла бы выражать протест и сопротивление иначе, чем, используя этот симптом, пытаться сократить терапевтическую сессию, проблема полностью исчезла. Другая проблема, относящаяся к аспекту времени в терапии, связана с тем, что пациенты часто опаздывают. Здесь мы должны различать между: 1) опозданием,, как симптомом, которое характерно для пациентов, опаздывающих не только на аналитические сессии, но и на все другие мероприятия, даже если они важны и опоздание чревато неприятными последствиями; 2) явлением, относящимся только к определенной фазе анализа (что встречается довольно часто); 3) чисто случайным опозданием. Эти три варианта могут охватывать большое разнообразие мотивов, и у нас нет здесь возможности обсудить их детально. Однако можно описать некоторые общие моменты. С первым типом пациентов, для которых задержки являются основной проблемой, я думаю неправильно анализировать этот симптом немедленно и преждевременно и настаивать, чтобы пациент приходил на сессии вовремя . Это требование не принесло бы результатов, так как бессмысленно настаивать, чтобы пациенты оставили эти симптомы, когда они просто не в состоянии это сделать. Такого не бывает, чтобы, леча пациента с язвой двенадцатиперстной кишки, вы могли бы обязать его, чтобы с настоящего момента он больше не чувствовал боли. Лучше всего не адресоваться к симптому прямо, но просто принять опоздания и непрерывно анализировать бессознательный материал, так же как и в любом другом анализе. Когда пациент станет более пунктуальным и оставит привычку опаздывать, можно включить этот факт в анализ и отметить, что он, очевидно, стал лучше справляться с симптомом. С одной стороны, эта тактика позволяет избежать ситуации, когда из-за симптома пациент чувствует дополнительную вину наедине с аналитиком, поскольку аналитик прореагировал иначе, чем другие значимые люди в прошлом, которые обычно отвечали на опоздания агрессией. С другой стороны, вы даете понять пациенту, что аналитик занимается его симптомом и пытается помочь его уменьшить. — 58 —
|