Центральный комплекс.

В процессе первичной беседы аналитик должен получить некоторое представление о центральном комплексе пациента и о его предполагаемом архетипическом ядре. Ради этого не нужно усложнять ситуацию, попадая в ловушку несомненно поэтически красивых, но практически бесполезных метафор внутреннего небосвода архетипов. Нахождение одной более или менее подходящей из миллиона возможных метафор является настолько безнадежным делом, что лучше сразу оставить эту затею. Следовательно, имеет смысл редуцировать весь диапазон архетипических проблем до нескольких фундаментальных, таких, как Великая мать или Великий отец. Умение правильно идентифицировать аспекты отцовского или материнского архетипов зависит от диагностических способностей индивидуума и знания соответствующих форм коллективных архетипических фигур. Я считаю, что, делая диагноз на основе комплексов, можно ограничить себя обсуждением отцовского и материнского комплексов, тени, анимы, анимуса, персоны и, например, в случаях психозов и нарциссических нарушений Самости. Широта индивидуальных вариаций учитывается в описании, например, специфического отцовского комплекса в форме Великого Инквизитора (Е. Jung1971) или Юпитера, или других. Соответствующие дифференциации материнского комплекса доступны из первой главы книги Эриха Нойманна «Великая Мать» (1974). Используя юнговскую психологию комплексов, надо формулировать диагноз так же в терминах комплексов, что, по моему мнению, делается слишком редко. Мы обязаны публично защищать обоснованность диагноза в терминах комплексов, например, для обоснования страховки.

Тесты и измерения.

Восьмой и последний пункт рассмотрим только кратко, он относится к тестам и измерениям, используемым аналитиками в начале анализа. Кроме специальных юнгианских тестов — словесных ассоциаций Грей-Вильрайта, Мейера-Бриггса и Сингера-Лумиса, нужно упомянуть, что, особенно в детской терапии, вряд ли можно обойтись без теста Сцено и Харвика, а так же проективных тестов, которые аналитик может подбирать по своему усмотрению.

В конце я хотел бы предложить образец заключения по первичной беседе. По моему мнению оно должно охватить по меньшей мере шесть пунктов:

1. Симптоматика с акцентом на первичном симптоме, т.е. на проблемах, заставивших обратиться за лечением, а так же всех других симптомах, наблюдаемых в процессе интервью или подозреваемых.
2. Подробное описание появления пациента, как мы обсуждали ранее.
3. Описание вербального содержания интервью, включая элементы переноса и контрпереноса, а так же лакуны.
4. Результаты размышлений аналитика над психодинамикой пациента и происхождением его невротических моментов, включая спровоцировавшую конфликт ситуацию.
5. Диагноз, охватывающий психическую структуру, типологию и выше описанное определение доминирующих комплексов.
6. Прогноз на основе всего ранее приведенного о пригодности пациента к аналитическому лечению и, что особенно важно в нашей школе, о возможностях индивидуации.

Глава 3.Частота сессий

После первичного интервью аналитик должен принять три решения: во-первых, подходит ли пациент, для аналитической работы, во-вторых, не лучше ли рекомендовать ему другой вид терапии, в- третьих, не направить ли пациента к своему коллеге из-за возникших проблем с переносом и контрпереносом. Сегодня признано, что не все пациенты, страдающие от психических нарушений, подходят для прохождения анализа. Это ограничение относится, например, к тяжелым хроническим неврозам навязчивых состояний, большинству психозов и форм патологической зависимости (алкоголизм, наркомания и проч.), некоторым перверзивным и дегенеративным изменениям и т.п. В перечисленных случаях, для которых аналитическое лечение не рекомендуется, тем не менее, возможно добиться некоторого улучшения и уменьшения остроты симптомов с помощью других психотерапевтических средств, таких, как аутогенная тренировка, гипноз, а также методов поведенческой, диалогической или гештальт-терапии.