Мастер самопознания. 2-е издание

Вспомним китайскую натурфилософию, утверждаю­щую, что «Все — есть взаимодействие Инь и Ян. Когда Ян достигает своего максимума, оно переходит в Инь, и на­оборот». Именно в разгаре лета зарождается зима, и в раз­гаре зимы зарождается лето.

С этой точки зрения никакое высказывание не может быть абсолютно ложным и абсолютно правдивым, хотя бы в силу того, что, во-первых, ничего абсолютного нет (данное высказывание тоже не абсолютно), а во-вторых, нам неизвестны достоверные критерии ложного и прав­дивого. Поэтому, когда я заявляю, что «Я лгу», — я одно­временно и лгу и говорю правду!

Я лгу в том смысле, что мое описание мира не может быть равно самому миру, точно так же, как никакая кар­тина, никакая фотография природы не может адекватно соответствовать самой природе.

И я говорю правду — потому что с помощью слов я кон­струирую некий мир, некую реальность, полностью адек­ватную самой себе.

История вторая. Гуссерль и феноменология

Действительный мир действительно существует. Но су­ществует он по ту сторону нашего сознания. И потому наши познания о действительном мире, мягко говоря, недостоверны. Ибо наши познания лежат в пределах на­шего сознания, по отношению к которому, как уже было сказано, действительный мир является потусторонним.

Таков посыл учения немецкого философа и математи­ка Эдмунда Гуссерля — феноменологии. Дословно дан­ное понятие означает «учение о являющемся, кажущем­ся», «учение о показывающем себя».

Загадочный мыслитель вкрадчиво заявляет — созна­ние обнаруживается всегда как «сознание о чем-то». Та­кое его свойство основателем феноменологии было на­звано интенциональностью — стремлением быть направ­ленным на что-то и конструирующим что-то.

Таким образом, получается, что каждый акт сознания, прежде всего, служит тому, чтобы с самого начала дать всему воспринимаемому обозначение, название, опреде­ление. Поэтому изначальной функцией сознания являет­ся функция толковательная. Сознание не знает, а толку­ет. И поскольку оно в первую очередь занимается опре­делениями, то тем самым устанавливает пределы. Разве это не явствует из прямого корня слова, что определение — это не что иное, как обозначение, установление предела?

Следовательно, сознание не проникает в мир и не по­знает его, а создает собственные конструкции. И в дан­ном своем действе оно отождествляется с Бытием. Наше сознание — это наше бытие. И наоборот. Получается, что наше Бытие — мыслимое и, соответственно, мыслящее.