|
Ограничившись таким простым вступлением, я попросил бы преподобного отца Бернарта перечитать случай "Человек с волками" и представить нам как-нибудь его резюме; я также надеюсь, что он сформулирует определенные вопросы, сопоставив элементы, которые я сообщил вам относительно данного текста. Поскольку мы останавливаемся на теме "человека с волками", я хочу несколько разъяснить то, чем в анализе является терапевтическая процедура, пружина терапевтического воздействия. А именно, что означает именование, признание желания в той точке, которой оно достигает, - в точке О? Что же, на этом дблжно остановиться? Или же требуется еще один шаг за этот предел? Я постараюсь дать вам услышать смысл этого вопроса. В процессе символической интеграции субъектом своей истории есть одна существеннейшая функция - функция, в отношении которой аналитик, что стало уже давно общепризнанным, занимает показательную позицию. Такая функция была названа сверх-Я. В ней невозможно что-либо понять, не обратившись к ее возникновению. Сначала сверх-Я появляется в истории фрейдовской теории в виде цензуры. Я мог бы теперь же проиллюстрировать сделанное замечание, сказав, что с самого начала мы находимся в измерении речи, как в отношении симптома, так и всех бессознательных функций обыденной жизни. Цензура предназначена для обмана посредством лжи. Неслучайно ведь Фрейд выбрал слово цензура. Речь идет об инстанции, которая раскалывает символический мир субъекта, разбивает его надвое, притом одна часть остается доступной, распознаваемой, а другая - недоступной, запретной. И ту же самую функцию, едва измененную и сохранившую почти те же акценты, мы обнаруживаем в регистре сверх-Я. Я хотел бы сразу же указать вам, в чем противопоставлено понятие сверх-Я, такое, каким я представил его с одной из его сторон, - расхожему о нем представлению. Обычно сверх-Я мыслится в регистре определенного давления, и это совершенно верно, если только подобное давление не относить на счет таких чисто инстинктивных явлений, как, например, первоначальный мазохизм. Такое понимание не чуждо Фрейду. Фрейд даже идет дальше. В статье "dos Ich und das Es" он высказывает мнение, что чем больше субъект подавляет свои инстинкты, т. е. если хотите, чем более морально его поведение тем сильнее становится давление сверх-Я, тем более суровым, требовательным, настоятельным оно становится. Таково клиническое наблюдение, но оно далеко не всегда верно. Однако объектом исследования Фрейда был невроз, что и обусловило в данном случае его позицию. Он даже рассматривает сверх-Я как один из тех токсичных продуктов, которые выделяют в процессе жизнедеятельности другие токсичные вещества, способные в определенных условиях прекратить цикл их воспроизведения. Фрейд заходит тут слишком далеко. Но имплицитное присутствие такой идеи легко обнаруживается в господствующей аналитической концепции сверх-Я. — 173 —
|