|
Иван к Ивану придвигается почти вплотную, источая грузный дух немытости и дешевого табаку. Иван самоуглублен и самодостаточен. Взгляд его почти что нежен, движения неторопливы. - Эй, ты! – Басит Иван. - Что? – Рассеянно спрашивает Иван, не прерывая занятости своей пирожком. - Ты че, малявка? – Распаляет себя Иван. Иван безмолвствует. - Ты че, не понял, что я к тебе обращаюсь? - Понял. – Смиренно отвечает Иван. - А не хочешь мне пирожок отдать? - Нет. Притихшие ребятки оторопели. Такого поворота событий никто из них не ожидал. В странном замешательстве оказался и Иван. Иван растерялся. В данную секунду его уверенность была сломлена и подавлена. Однако нагловатая находчивость хулигана со стажем взяла реванш. - Неет? – Свирепо щурясь, реактивно взвивается Иван и, выдвигая нижнюю челюсть, чтобы лицу своему придать выражение жестокое и устрашающее, показательно и замедленно, не без артистизма, скрючивает пальцы в кулак. Внезапно Иван отрывает взор от пирожка и обращает его на Ивана. Их глаза встречаются, задерживаются коротко друг на друге и… Иван, как подкошенный, тяжким мешком оседает на пол. Оторопевшие ребятки входят в ступор. В следующую минуту подбегают учителя и старшеклассники. Завуч наклоняется к неподвижному Ивану. Тот бездыханен, пульс едва прощупывается. Иван возвышается над его распластанным телом и по-доброму хлопает пушистыми ресницами. - Что тут случилось?! – Строго спрашивает подошедший только что директор. Вопрос его, однако, эхом отдается гулко и риторически – все равно, что в пустоте. Директор педагогическим взглядом заслуженного учителя заглядывает в глаза отрока и — 91 —
|