|
Каждый знает, что инстинкты различаются по силе. Временами может преобладать сексуальность, временами ~ самоопределение и другие инстинкты. Это простое обстоятельство оба исследователя упустили. Если преобладает сексуальность, все сексуализируется, ибо тогда все несет сексуальный отпечаток и служит ей. Если превалирует голод, все практически сводится к этому чувству голода. Мы можем легко объединить точки зрения Фрейда и Адлера, если постараемся рассматривать душу не как тве(щую и неизменную систему, а как подвижную и текучую деятельность, t За к. № 34 К. Г. ЮНГ которая изменяется с калейдоскопической быстротой в соответствии с изменениями в иерархии инстинктов. Таким образом, может случиться, что мы должны будем объяснять человека до его свадьбы по Фрейду, и после нее — по Адлеру, что и проделывает здоровый человеческий разум уже давно. Но такое объединение ставит нас в неприятную ситуацию. Вместо того чтобы радоваться кажущейся надежности простой истины, мы чувствуем себя брошенными в безграничное море постоянно изменяющихся условий, кидающих беспомощного индивида от одного изменения к другому. Вечно изменчивая жизнь души есть большая, хотя и не очень удобная, истина, чем надежная твердость одного убеждения. Но это не делает проблему проще, хотя мы освобождены от кошмара «Nichts als»' неизбежного лейтмотива любой односторонности. Как мы должны различать инстинкты? Сколько их? Что вообще есть инстинкты? Так попадают в область биологии и запутываются еще более, чем раньше. Я бы ввел ограничение в области психологии на какие-либо допущения о природе лежащих в основе биологических процессов. Может быть, наступит день, когда биолог, и не только он, но и физиолог протянут руку психологу в туннеле, который они вместе рыли через горы неизвестности, но с противоположных сторон. Но это время еще не наступило. Пока же мы должны учиться противопоставлять психологическим фактам нечто определенное. Вместо точного знания, что определенные факты «не более» чем сексуальность или воля к власти, мы должны принимать во внимание многочисленные стороны их проявлений и подвергнуть углубленному рассмотрению их. Рассмотрим для примера религию. Может ли быть уверена наука, что нет такого факта, как «религиозный инстинкт»? Можем ли мы действительно принять, что религиозный феномен есть лишь вторичная функция сексуальности? Может нам кто-нибудь показать нормальные народы или расы, которые свободны от такой вытесненной сексуальности? Но если невозможно указать на расу или на какой-либо народ, полностью свободный от религиозных фе- — 22 —
|