Жизнь и творчество Кандинского

Психолог и психиатр найдет в этой работе Кандинского много интересного и поучительного. Она, несомненно, должна содействовать лучшему пониманию явлений конформизма и психического индуцирования, роли гиперэмотивности в нормальном поведении, в клинике психопатий, особенно истерической. Дано в ней и тонкое психопатологическое описание экстатических состояний.

Хотя основное внимание Кандинский уделял физиологическому анализу механизмов подражательности, внушаемости и конформизма, явлений сомнабулизма и гипнотизма, он учитывал также и значение для надлежащего понимания описываемых им явлений социологических, социально-психологических, общепсихологических и психопатологических факторов.

Естественно, что Кандинский, не знакомый с трудами классиков марксизма, не мог оказаться способным к анализу социологических явлений с позиций исторического материализма. Но для нас важно, что он не поддался столь распространенному в его время в кругах интеллигенции влиянию субъективно социологических толкований истории, проповедуемых П. Л. Лавровым и Н. К. Михайловским. Идеалистическая, субъективно-социологическая трактовка ряда исторических событий иногда получает отражение в работе Кандинского. Это проявлялось главным образом в трактовке роли личности в истории. Но она не образует у него системы взглядов, а имеет характер наносного, некритического использования литературы. Так, например, он цитирует американского социолога Д. Дрейпера, писавшего, что «Видения Магомета изменили обыденную жизнь половины народов Азии и Африки… Догмат пророка привел в трепет души людей от Гвинейского залива до Китайского моря». В этом же плане Кандинский цитирует Спенсера с его объяснением крестовых походов как следствия проповедей экзальтированного монаха Петра Пустынника, а наполеоновских войн как последствия «ненасытного честолюбия одного корсиканца». И в то же время, проводимый Кандинским в социально-психологическом аспекте анализ явлений, хотя и не занимал в его работе большого места, весьма интересен. Кандинский касается таких социально-психологических феноменов, как мода, настроения отдельных социальных групп, отношения коллектива и его руководителей, социально-психологические факторы в возникновении паники, массового энтузиазма и проч.

Весьма важно также, что свой психологический, социально-психологический и исторический подход к изучаемым явлениям психической контагиозности и конформности Кандинский никогда не подменяет их биологизацией. Придавая столь большое значение у отдельного человека анализу физиологических механизмов подражания идеям, чувствам, поступкам других людей и уподобления им своего поведения в целом, Кандинский нигде не пытается с позиций такого анализа исчерпывающе объяснить причины психических эпидемий как массовых социальных форм подражательности и конформизма.